Он снова поднял телефонную трубку.

— Владимиров, — отозвался ровный голос.

— Слушай, Владимиров, — сказал Густых, — А досье на Коростылева случайно не у тебя?

Владимиров вздохнул.

— Откуда вам известно о досье? — спросил он. В этом «вам» звучало нечто железобетонное.

— Кавычко сказал.

— Понятно, — отозвался Владимиров. — Никакого досье нет. Есть разрозненные справки, выписки, документы.

Сделал паузу и добавил:

— Да, они у меня.

Медико-криминалистическая лаборатория УВД

Медико-криминалистическая лаборатория УВД

Ка лежал в металлическом холодном гробу, и отчетливо сознавал это. Он знал, что не выполнил своего предназначения, не сделал того, что должен был сделать, когда боги вернули его на землю.

Он лежал голый, с вывернутыми ногами, с торчащими как попало переломанными пальцами. Но тело больше не принадлежало ему. Оно было холодным, окоченевшим, чужим.

Там, на металлическом столе, его долго мучили и пытали, резали, сверлили, пилили, совали в него иглы и растягивали крючками. Он не чувствовал боли. Он даже не видел своих палачей. Он лежал в полной тьме, освобожденный от земного, но все ещё живой.

Он хотел, он страстно хотел искупить свою вину. Но здесь, в металлическом гробу, в чужом теле, сделать это было невозможно.

Поэтому Ка просто затаился и терпеливо ждал.

Подходящий момент рано или поздно наступит.

Боги позаботятся об этом, — они не забывают отверженных душ.

Густых приехал в бюро под вечер, когда на улице уже смеркалось. Начальник бюро Шпаков ожидал его.