— Да все, пожалуй...

— Как давно вы в Хадли?

— Всего несколько месяцев.

— Как вы думаете — Кент был влюблен в нее?

Бейкер пожала плечами:

— Об этом никто не говорил. Виду они не показывали, но все равно между ними что-то было.

— Кемпбелл приходила к нему сюда, в управление?

— Иногда приходила днем. Вечером он сам ездил к ней в Учебный центр. Патрульные полицейские сколько раз видели это и начинали переговариваться по рации как будто по службе: «Рэнди-шестой прибывает к Хони-первой». Полковник Кент из радиоперехвата усек, что это над ним и капитаном Кемпбелл подшучивают, но ничего сделать не мог. Чтобы не попасться, патрульные говорят не своими голосами. Даже если в мог, сам не стал бы, потому как от этого слухов еще больше... База у нас небольшая, тут все всё видят, особенно полицейские. Но шума они не поднимают, раз ничего нет против закона и устава и в деле замешан старший офицер, тем более их собственный начальник.

Я был рад ее пространному ответу.

— В ту ночь, когда капитана Кемпбелл убили, она была дежурным по базе. Вы это знаете?

— Да, знаю.

— Долго ли засиживался у себя полковник Кент, когда у нее было ночное дежурство?

— Да... так говорили.

— Вы не знаете, был полковник Кент в управлении вечером перед убийством?

— Был. Я сама не видела, но говорят, что в восемнадцать ноль-ноль он уехал, а в двадцать один ноль-ноль приехал и работал до полуночи. Потом опять уехал. Постовые видели, как его служебная машина проезжала мимо штаба и двинулась по направлению к Бетани-Хилл, где он живет.

— Многие ли знали, что миссис Кент в отъезде?

— Все знали.

— На Бетани-Хилл патрульные машины курсируют ночью?

— Да, сэр, каждую ночь хотя бы один экипаж.

— Что же говорили о «Рэнди-шестом» в ту ночь?