— Пока никто не додумался, возьмите в качестве сувенира ее вербовочный плакат. За ними скоро будут гоняться.

— Наверное.

— Спасибо за выпивку.

Кент круто повернулся и пошел к выходу.

Глядя ему вслед, Синтия промолвила:

— Кент, надо думать, страшно расстроен неизбежным уходом из армии, предстоящим бесчестьем, сломанной семейной жизнью и смертью женщины, которую любил. Может быть, мы видим человека, охваченного горем. Или же... он и есть убийца.

— Трудно судить о человеке, которому приходится пройти через все это. И все-таки в его глазах есть что-то такое... У них собственный язык, идущий из глубины души. Они говорят о любви, несчастье, ненависти, о вине и невиновности. Глаза говорят правду, даже когда человек лжет.

— Да, глаза не обманут.

Мы долго молчали.

— Итак? — спросила Синтия.

Я посмотрел на нее, она не отвела взгляд, словно проверяла верность только что сказанного, и мы, не проронив ни слова, молча согласились, что Билл Кент — тот, кого мы ищем.

Глава 31

Глава 31

Мы не стали ужинать и выехали на Райфл-Рендж-роуд, чтобы попасть в Джордан-Филдз. Как и говорил Кент, на шоссе был установлен проверочный пост. Нам пришлось остановиться и предъявить документы. У выезда на Джордан-Филдз охрана тоже потребовала бумаги. На входе в ангар номер три мы еще раз прошли процедуру проверки.

Военные всегда стараются сбить журналистскую братию в стадо и запереть их в зале для пресс-конференции, где им самое место. Журналисты же норовят разбрестись и сунуть нос куда не следует. Армия объясняет строгости соображениями безопасности, пресса ссылается на традиционные и законные права. Последние десятилетия военные, получив по крайней мере один жестокий урок во Вьетнаме, берут верх.

Мой собственный опыт общения с прессой тоже начался во Вьетнаме. Пулеметный огонь противника прижал наше подразделение к земле. И вдруг подкатывает камера, и под нос мне суют микрофон.

— Какая сейчас обстановка? — спрашивает репортер.

Об обстановке говорил свист пуль, но я был молодой и глупый и ответил:

— Нас накрыл вражеский пулемет.

— Что вы собираетесь делать?