Сара потерла плечо. Тупая боль не стихала, но, продолжая пульсировать, проникала все глубже в нервную систему. Она скрипнула зубами и переглянулась со Скоттом. В какой-то момент показалось, что каждый винит в случившемся другого.
Прежде чем пройти вперед, подчиняясь приказу майора, Хиллман проверил магазин. Свой акустический прибор он отдал кому-то, потому что, говоря откровенно, не мог считать его оружием, не готов был на него положиться.
Морпех осторожно двинулся вперед. За ним, с интервалом в несколько шагов, последовал Гэнт.
Ничего…
Звук шагов эхом отскочил от твердых стен и запрыгал по коридору.
Хиллман повесил автомат на плечо. Прислушался.
Ничего.
Он пожал плечами и повернулся к командиру.
– Чисто.
Струящийся сверху свет, чередующиеся светлые, теплые, и темные, холодные, уходящие в бесконечность промежутки вызывали захватывающее дух ощущение перспективы и глубины.
По закруглению зала Хаккетт и Мейтсон рассчитали длину окружности внешней стены Атлантиды и получили результат – примерно семьдесят пять миль при условии, что стена идет одной непрерывной линией.
– Ни хрена себе стена!.. – восхищенно присвистнул Хаккетт.
Они шли по громадному залу, придавленные его величием, чувствуя себя карликами под высоченным потолком. Под ногами вспыхивали зигзагами мечущиеся и исчезающие бесследно молнии.
– Невероятно… невероятно… – беспрестанно повторял Пирс.
– Вы это видели? – спросил Хаккетт, имея в виду те сеансы «дальновидения», которые Пирс устраивал для ЦРУ.
– Не совсем. Это лучше.
Однако Мейтсон, везде и в любых условиях остающийся прежде всего инженером, заметил кое-что, не поддающееся объяснению. В нишах и под арками, устроенными по всей стене, стояли непонятного предназначения трубчатые конструкции и еще какие-то предметы, более всего напоминающие бутыли. Никакой конструктивной нагрузки они не несли и походили на сосуды, содержащие и, возможно, испускающие что-то.
– А это что еще такое? – вслух спросил он.
Остановиться и изучить загадочные сосуды не позволил Гэнт, напомнивший о необходимости спешить.