– Соедините меня с Джоном Петерсеном, миссис Скэнлон, и уходите оттуда – как можно скорее.

– Я поняла, – ответила она, и в трубке раздался гудок.

– Джон Петерсен слушает.

– Макгилл. Спрячьте Ваших людей в укрытие. Надвигается лавина.

– А что с Морин Скэнлон?

– Я предупредил, чтобы она уходила. С вашего места можно видеть коммутатор. Наблюдайте за ней.

– О'кей, – и Петерсен бросил трубку, крикнув Бобби Фоусетту:

– Всех вниз. Быстро, Бобби.

Фоусетт выбежал из комнаты, а Петерсен посмотрел из окна на здание телефонной станции через дорогу. Улица была пустынной, без всяких признаков движения. Он нервно постукивал по столу и решал, что делать.

Как только миссис Скэнлон соединила Макгилла с Петерсеном, она сняла наушники, встала и взяла пальто с вешалки. Она точно знала, что делать, Петерсен все объяснил ей. Она должна была последовать в дом старого Фишера, один из немногих в городе, где был подвал. Она даже не стала надевать пальто, но не успела сделать к двери и шага, как на приборной доске зазвучал зуммер. Она вернулась, надела наушники и включила их.

– Какой номер Вам нужен?

– Морин, это Джим Хэтерлей из дома Мэтта Хьютона. Старый Бакстер неудачно упал и, похоже, сломал ногу. Не могла бы ты разыскать доктора Скотта?

Она закусила губу.

– Я попробую.

Она нашла ячейку и стала звонить в дом Скотта.

Петерсен в доме Фишера наконец принял решение. Он выбежал из комнаты в холл. В дверях стояла четырнадцатилетняя девочка с хрупким личиком, и он крикнул ей:

– В подвал, Мэри. Живо!

Властные нотки его голоса заставили подчиниться почти механически. Но она спросила:

– Вы куда идете?

– Забрать миссис Скэнлон.