— С какой стати? Его наклоняли, по нему стучали, его швыряли на всём пути от места падения и до самого трюма. Ничего подобного не происходило.

Наступило молчание.

— Это камень, — пробормотал Гарза.

МакФарлэйн сморгнул, не уверенный, что расслышал правильно.

— Что? — Переспросил он.

— Я сказал, это проклятый камень. Он хочет нас убить. Всех нас.

С этими словами Гарза отвернулся к переборке и больше не произнёс ни слова.

«Рольвааг», 10:00

Неистовый рассвет поднялся за окнами мостика, открывая взору разрываемое ветром море. Процессия гигантских валов, холмистых, беспощадных, выходила из-за штормистого западного горизонта, чтобы исчезнуть на востоке. Panteonero продолжал набирать мощь — пронзительный ветер, что, казалось, отрывает с верхушек волн клочья пены и запускает их в воздух, нарезал море белыми полосами. Огромное судно вздымалось вверх, обрушивалось вниз, перекатывалось с борта на борт в затяжном, словно агония, движении.

Эли Глинн одиноко стоял у окон, сомкнув руки за спиной. Он вглядывался в бушующее море, наслаждаясь внутренней безмятежностью, которую он едва ли чувствовал с самого начала проекта. Операция оказалась полна неожиданных поворотов и сюрпризов. Даже здесь, на корабле, метеорит не давал им покоя: Ховелл, вернувшись из медицинского отсека, сообщил о шести погибших и о том, что Гарза получил ранения. Тем не менее, ЭИР завершило проект. Одно из величайших чудес инженерии в истории.

Он бы не взялся за такое задание ещё раз.

Глинн обернулся. Бриттон и прочие офицеры корабля, словно приклеенные, стояли у экрана радара и отслеживали перемещение «Алмиранте Рамиреса». Над их спинами нависал Ллойд. Группа выглядела встревоженной. Очевидно, его уверения насчёт команданте Валленара их не убедили. Естественная, если не сказать логичная, позиция. Но запатентованная Глинном компьютерная программа по психологическим портретам никогда не ошибалась в жизненно важных предсказаниях. Помимо всего прочего, он знал Валленара. Он встретился с команданте в его собственных владениях. Глинн видел железную дисциплину на эсминце. Он видел его способности морского офицера, его высокомерную гордость, его любовь к родине. Он не переступит за черту. Из-за метеорита — нет. В последнюю минуту он развернётся, кризис минет, и они направятся домой.

— Капитан, — спросил он. — Какой курс вы предложите, чтобы выйти из пролива Дрейка?

— Как только «Рамирес» развернётся, я распоряжусь взять курс три-три-ноль, чтобы выйти на подветренную сторону Южной Америки и выбраться из этого урагана.