— Ты пожалеешь об этом, Джон. Ох, как ты об этом пожалеешь!..

С этими словами она снова ухватилась за руль и, надавив на педаль газа, сорвалась с места. Левое крыло автомобиля теперь имело примерно такой же плачевный вид, как водительская дверца машины Айзенменгера.

Наступило тягостное молчание. Затем Елена спросила:

— Ваша подружка?

* * *

Сжалившись над Айзенменгером, Елена пригласила его к себе. Ее квартира на четвертом этаже оказалась просторной; вся мебель да и само убранство квартиры были необычны и не то что говорили — кричали о стремлении хозяйки не подчиняться общепринятым вкусам. Айзенменгер и Елена пили кофе в большой гостиной «континентального» типа, где на полу поверх крупных паркетных плит были разбросаны ковры, имелась мягкая мебель с наружным деревянным каркасом и вычурные светильники а-ля модерн. Сидя напротив Елены за кофейным столиком со стеклянной столешницей, Айзенменгер рассказывал ей о Мари. Когда он закончил повествование, его собеседница откинулась в кресле, положив голову на спинку, и он впервые получил возможность разглядеть ее фигуру — чертовски привлекательную, как он решил.

И при этом не оставалось сомнений, что у Елены никого нет. Это было странно.

— Да-а, — протянула она, помолчав, — дом она бросила, но вас, похоже, нет. — В ее тоне доктор уловил насмешку.

— Но вы ведь верите, что все так и есть?

Однако Елена не спешила его успокоить.

— Какая разница, верю я или нет? Какое мне вообще дело до вашей личной жизни?

— Наверное, никакого, — согласился он, размышляя над тем, что заставило ее это сказать. Дразнила она его, что ли, намекая, что они не состоят в интимной связи? Мари явно так не считала.

— Мари не может примириться с тем, что между нами все кончено, — сказал он. — А между тем сама же и ушла. Смешно.

— Может быть, она думала, что вы будете умолять ее вернуться.

Ему это не приходило в голову, но вообще-то такое поведение вполне могло быть в духе Мари.

— Возможно, вы правы. Мари — истеричка, так что от нее всего можно ожидать.

— Истеричка? — переспросила Елена.

— Ну да, как тип личности. Такие, как она, любят манипулировать людьми, много шумят, но вряд ли способны на решительные поступки.

— С вашей машиной она поступила довольно решительно.

Айзенменгер чувствовал себя неуютно. Елена завела этот разговор дальше, чем он ожидал, и теперь он гадал, что за этим последует.