Клэпли терялся в догадках, почему мистер Гэш не позвонил с Жабьего острова. О таких заказах докладывалось лично и сразу, даже если цель оставалась жива. Может, мистер Гэш злится, что похититель уцелел, размышлял Клэпли. Ведь он так гордится своей работой.

Все равно, скоро должен позвонить. Вот уж я ему расскажу об Авалоне Брауне, думал Клэпли. Такой говноед сразу поднимет Гэшу настроение, а подобные заказы он выполняет бесплатно.

— Бобби!

Катя с Тиш спустились в вестибюль; отчужденные, но с виду не сердитые. Ямайского гения, который бросил вызов Стенли Кубрику, [39] не видно.

— Бобби, мистер Браун хотит знать, гиде деньги на кино.

— Мои юристы составляют документы о нашем партнерстве, — ответил Клэпли. — Пошли, перекусим.

Они направились в кафе «Вести», и душевная боль Клэпли едва не хлынула через край. Выглядели Барби омерзительно. Они сделали завивку и выкрасились в жгучих брюнеток; тени для век и помада тоже темные. Девушки были в свободных просвечивающие топах, сверху прикрытых старомодными кружевными шалями, в обтягивающих кожаных штанах и неуклюжих, как буксиры, босоножках с пряжками. И это женщины, которых создавали для коротких юбок и туфель на шпильках. Кому знать, как не Клэпли — главному дизайнеру! Он превратил Катю и Тиш в близнецов, в совершенный образ американской красоты, достойной поклонения. Это обошлось недешево, а в благодарность — бунт. Ногти на ногах в черном лаке!

Заказав капуччино с рогаликами, Клэпли спросил:

— Вы по мне скучали?

— Шибко, Бобби, — ответила Тиш.

— Носорожьей пыльцы еще не достали? — Тиш мотнула головой, Катя опустила глаза. — Не везет, да? — посочувствовал Клэпли с издевкой.

— Один кокаин. Уже надиело. — Катя с хрустом вгрызлась в поджаренный рогалик с изюмом.

— Он быстро надоедает, — согласился Клэпли. — А ваш новый облик, это для кино?

— Такая готика, Бобби. — Вместо объяснения Тиш ткнула в серебряное распятие у себя на груди. Клэпли увидел, что у Кати такое же.

— Готика? Ты хочешь сказать, летучие мыши, вампиры и прочая мура?

— И гульт крёви, — сказала Катя.

— Еще хорошие дискотеки, — добавила Тиш.

— Культ крови и рейв, — саркастически усмехнулся Клэпли. — Удачно вы попали.

Его прошиб пот и корежило от неуемного желания. Потребовались все силы, чтобы удержать кофейную чашку. А Барби легкомысленно отвлеклись на молодого человека, катавшегося на роликовых коньках: по пояс голый, волосы забраны в неизменный хвост, темные очки, а на плече белый какаду.