– Ну не знаю, – сказала Дезире. – Как-то это все пресно. Неужели ты хочешь всю жизнь приставать к людям с проповедями, убеждая их делать то, что они делать никогда не перестанут? Быть может, стоит предпринять что-нибудь посерьезнее? Например, избить администраторов какого-нибудь фаст-фуда.

– Члены ФОЖ считают, что не должны причинять вред даже самым жестоким мучителям животных, потому что вся их борьба основана на одном тезисе: люди вполне могут жить, не причиняя вреда другим существам.

При этих словах я постарался сделать вид, что ничего не слышал.

– И что же, они не могут убить даже самого отвратительного злодея? – спросила Дезире.

Мелфорд покачал головой:

– Любой, кто это сделает или хотя бы будет заподозрен в желании совершить подобный поступок, станет изгоем не только для этой организации, но и для всех сторонников движения в защиту животных. Их общая цель – спасение жизней, в том числе и человеческих. Но зато наносить имущественный вред не возбраняется.

– Ну что ж, все это вызывает уважение, – сказала Дезире.

– Хотя встречаются люди, – продолжал Мелфорд, – которые действуют даже там, где ФОЖ опустил бы руки. Они считают, что при некоторых условиях, в самой крайней ситуации, насилие неизбежно. Большинство членов Общества в защиту животных никогда не согласятся с этой истиной. Подозреваю, что они не сделают этого даже в частной беседе.

– Мне кажется, они совершенно правы, – заметила Дезире. – Какой смысл бороться за права всех живых существ, если мы станем делать между ними различие. Тогда мы будем похожи на посетителей ресторана, которые заглядывают в бак и выбирают рыбину, которую хотят съесть.

Мелфорд улыбнулся:

– Да, так и есть.

Дезире тоже улыбнулась в ответ на эту ложь, как будто одобрение Мелфорда привело ее в неописуемый восторг. И что самое неприятное, я прекрасно понимал, что именно она сейчас чувствует. В то же время я знал, что Мелфорд ей лжет. Какой же вывод я должен был сделать из всего этого? Ведь сам я так же легко и быстро стал прислушиваться к его мнению. И если бы я своими глазами не видел, как он убил двух человек, я ни за что не заподозрил бы его во лжи. Я вдруг почувствовал себя исключительно неловко: мне даже захотелось выйти из машины.

– А можно задать вопрос? – спросила Дезире.

– Разумеется.

– А как насчет медицинских исследований? Я хочу сказать, жаль, конечно, что приходится ставить опыты на животных, но мы же все-таки получаем важные результаты. Как же иначе найти лекарства от болезней?

– Конечно, поиск лекарств – очень важная задача. Но использование для этой цели животных – совсем другое дело. У меня на это есть два возражения: одно морально-этического, другое – практического свойства. Во-первых, то, что мучения и убийства животных приносят нам некоторую пользу, вовсе не значит, что мучить и убивать их – правильно. Если вместо подопытных животных мы будем использовать заключенных, преступников, брошенных детей или просто каких-нибудь невезучих ублюдков, которые вытянут несчастливый билет, – устроит ли вас это? Другими словами, можно ли сказать, что в данном случае цель оправдывает средства? Надо решить, представляет ли жизнь животных для нас какую-то ценность или нет. Если имеет, то делать исключения ради чего-то чрезвычайно важного – просто абсурд.