– Внушает, Максим, да? – произнёс Зимгаевский. – Я не знаю ничего на свете красивее гор. Но горы Азии – это красота первозданная, таким был мир, наверное, до того, как к нему прикоснулся Бог. Американские горы совершенно другие – они тоже потрясающе красивы, но их красота будто бы вышла из рук дизайнера. Ты знаешь, мне достаточно поглядеть на фотографию секунду, и я буду знать, на каком континенте находятся изображённые на ней вершины. Когда-то давно, ещё молодым журналистом, я много побродил по горам.

– Где это было?

– Недалеко отсюда, в Киргизии. Но я никогда не лез на самый верх, ходил в основном адырами. Я одиночка, Максим, но реалист при этом. А для одиночки выходы на вершины могут закончиться не очень здорово. А потом я жил на Охотском побережье – там горы красивые, но совсем невысокие. Две тысячи метров считаются чёрт-те какой высотой. А здесь на двух тысячах ты только начинаешь приближаться к горам.

Автомобиль заехал в ущелье и затрясся по грунтовой дороге.

– Тут можно проехать километров сорок, почти до самой границы снегов, – заметил Чен.

– Нет, нам так далеко не надо, – отозвался Зим. – Достаточно, если ты высадишь нас в устье вот этого ручья, – он повторно указал точку на карте. – Если я не ошибаюсь, точнее если не ошибаются эти ваши кабинетные топики, то отсюда начинается удобный выход на гребень.

– И как скоро ты собираешься его достичь? – поинтересовался Чен.

Они беседовали, словно повторяя давно и наизусть выученный урок.

– Если повезёт, то завтра к вечеру мы остановимся под линией вечного снега. Там мы последний раз воспользуемся нормальными дровами. Потом полезем наверх.

– Туристы поднялись на гребень значительно раньше.

– Так то – туристы. Я вообще стараюсь не лазить в таких местах, где нельзя протопиться самостоятельно и приходится тащить на себе литры горючки.

– А когда ты планируешь оказаться над «Розовыми скалами»?

– Дней через пять. А может – никогда. Уж слишком непохожи эти места на всё то, что приходилось мне встречать раньше.

Они высадились на старой пастушеской стоянке. Под склоном стояла выложенная из дикого камня кошара, на поляне остались коновязь и следы костра.

– Уйгуры? – спросил Чен.

– Ты иногда хоть интересуешься теми, кого приходится сажать в тюрьму? – усмехнулся Зим. – Уйгуры – бахчеводы и жители оазисов. В здешних горах живут киргизы.

– Эй, Зим, – неожиданно окликнул его китаец, – мне кажется, ты прихватил с собой лишнюю куртку!

– Да? – удивлённо откликнулся Александр. – Я что-то и не заметил. Извини. Ну что же, раз уж прихватил, возьму с собой. Там, наверху, наверное, нету супермаркетов.