В дверь тихонько стукнули.

– Да, я слышал! – возвысил голос Филин. – Ну все, мы определились?

– Ладно, – окончательно сдался Федя. – Работайте. Но мы посмотрим?

– Смотрите. Только сидите тихо и не вмешивайтесь. И вот еще что, – Филин опять ткнул пальцем в дверь. – Товарищ – татарин. Ничего?

– Ну, плятт... – досадливо крякнул Федя. – Это ты про то что в зале было? Не имеем мы ничего против татар! Понятно? Против дагов – тоже. И вообще, нации тут ни при чем – просто так получилось...

– Это я на тот случай, если вдруг возникнет острое желание высказаться: типа, «чурка ты нерусская» или что-то в таком же духе, – невозмутимо пояснил Филин. – Это – мой персональный татарин. Так что прошу относится к нему так же, как ко мне.

– А как его звать? – спросил я.

– Не надо его звать, – Филин покачал головой и зловеще хмыкнул. – Он приходит сам. И дай бог вам обойтись без этого.

– Ну как к нему обращаться-то? Имя у него есть?

– Не думаю, что это вам понадобится. Ну, если вдруг остро приспичит – Седьмой.

– Это такое погоняло, что ли?

– Позывной, – буркнул Федя. – По порядковому номеру в команде.

– Вы уже так много знаете... Вас это не тревожит? – Филин стукнул в дверь и скомандовал: – Отворяй!

Дверь распахнулась и мы вошли в небольшое помещение.

Здесь царил полумрак – единственным источником света была керосиновая лампа, стоящая в правом дальнем углу на двух кирпичах, положенных один на другой.

Справа от двери стоял длинный и худой газовый баллон, еще один баллон валялся слева, вдоль стены. По центру, у противоположной от двери стены, лежал деревянный поддон, слева от него, в углу, был виден объемный туристический рюкзак, а чуть ближе к нам – небольшая канистра и пол-литровый распылитель. Рядом была расстелена тряпка, на которой лежали какие-то невеликие предметы, плохо различимые в темноте.

На поддоне был распят голый пленник. Его вещи валялись справа у стены, неподалеку от лампы. Мешок и скотч с пленника сняли, он смотрел в нашу сторону, выворачивая шею и поднимая голову, насколько позволяли путы.

– Э, мужики! Этот у вас че – немой, что ли? Руками машет, а «метлой» не может!

Кумарная расслабленность прошла, пленник вел себя вполне адекватно.

– Э! Ну я, типа, проникся и все такое. Все, хорош, пошутили – и ладно. Давайте уже договариваться! Че вы, вообще, тут устроили, я не понял?