— Знать бы еще, о чем вы говорите.

— И все это, кстати, так или иначе фигурирует в тексте у Горянщикова. Вы являетесь основателем издательства «Афина». Скажем так, отцом Афины — или Минервы, как ее именовали римляне. Как указывает Горянщиков, ссылаясь на внебрачных детей Юпитера, отец Минервы является и отцом Фидес. Имя, которое на русский переводится как Вера.

— Ну и аргументы у вас — один фантастичней другого. А стоит один лишь убрать, как все построение рушится будто карточный домик.

— Тем не менее согласитесь, интересное совпадение: в желтом билете у Лили значится фамилия Семенова. Очень созвучно Симонову, вы не находите? В каком-то смысле она, вероятно, считала себя кем-то вроде вашей внебрачной жены, что отразилось даже на схожести фамилии. Ведь не кто иной, как вы, ее совратил, лишил чести.

— А может, это просто ее фамилия. Действительно, совпадение.

— Я научился не доверять совпадениям.

— Всё-то вы пальцем в небо тычете! Да даже если все обстоит действительно так — с чем я ни в коей мере не согласен, — вы все равно ни слова не докажете! И вообще: в чем здесь по большому счету мой мотив?

— Мотив? Поддержать свою респектабельность. Вещь тем более существенная с той поры, как вы стали вынашивать план жениться на Анне Александровне.

— Ну и выраженьица у вас. «Вынашивать план»!

— Именно план. Поскольку сама женитьба на этой женщине сопряжена у вас с тайным умыслом. Вы ведь женитесь на ней не по любви, а потому, что у нее есть нечто, чего вы втайне вожделеете.

— Денег мне от нее не надо.

— А я не о деньгах. Впрочем, об этом после. Итак, о ваших отношениях с Лилей узнаёт Горянщиков — от нее самой, поскольку является ее клиентом. Он приходит к вам, и между вами разгорается ссора. Возможно, он даже требует от вас для нее отступных — жест, свойственный свободомыслящей натуре, полной нынешних либеральных идей; в частности, о несправедливости общественных устоев, жертвой которых он, между прочим, считает и себя. Возможно, он вам тогда даже пригрозил выложить всю эту историю Анне Александровне. А именно что вы обесчестили Лилю — или, если угодно, «соблазнили». Во всяком случае, позабавились и бросили. Когда обнаружилось, что она беременна, вы заявили, что вы здесь ни при чем. После этого семья ее отвергла. Что, помолвка?! Какая помолвка может быть с беременной! К вам никаких претензий не возникло. Вам, добропорядочному жениху, была обещана девственница — и где она? Гляньте-ка на эту распутницу! Лилю же тогда слушать никто, разумеется, не стал — если у нее вообще хватило духу рассказать, как все было на самом деле. И вот теперь этот самый пигмей Горянщиков грозится раскрыть все Анне Александровне. В своем воображении вы рисуете жуткие картины последствий. Этого нельзя допустить. А вдруг этот склочник возьмет да и выложит, что вы порнограф, — даром что, согласимся, это попросту меркнет в сравнении с другими вашими неприглядными деяниями. Да прознай Анна Александровна о вас правду, разгляди в истинном свете — захотелось бы ей по-прежнему вступать с вами в брак? Сомневаюсь. А расторгни она помолвку, вы бы, Осип Максимович, думаю, безмерно огорчились.