Это подтверждение отцовской любви согревает мне душу – несмотря на то, что я услышала сегодня от деда. Одновременно я чувствую, как вдруг сжимается сердце.

– Он говорил что-нибудь еще о моей матери?

Она явно колеблется.

– Пожалуйста, скажите мне.

– Он говорил, что у вашей матери были проблемы с сексом. Еще до того, как он ушел на войну.

– Какие проблемы?

– В общем… Она не любила это занятие, что ли. Она привыкла заниматься сексом в одном положении, когда мужчина сверху, но даже при этом требовала, чтобы он гасил свет. Она не могла раздеться при нем. До того как они поженились, он думал, что это застенчивость, стыдливость. Но она так и не раскрепостилась. Люк говорил, что он проявлял понимание и терпение, и я ему верю. Думаю, в ней воспитали убеждение, что занятия сексом – это нечто постыдное. Я знаю несколько таких женщин. А потом, когда Люк вернулся с войны, у него появились собственные проблемы.

– Спасибо, что вы честны со мной, Луиза.

– У меня нет причины лгать, разве только чтобы не причинить вам лишней боли. Но вы, похоже, способны многое выдержать.

Ты бы удивилась, если бы узнала, как мало и как много я могу выдержать.

– Что вы делали после смерти папы?

Она глубоко вздыхает.

– Первое, что я сделала, это уехала отсюда.

– Куда вы направились?

– В Сент-Фрэнсисвилль. Некоторое время я работала там в парикмахерской.

– А почему вы вернулись?

– У меня начались неприятности. Меня застукали с травкой в машине. Мне не нравилось курить эту пакость, но все равно она была лучше выпивки. От нее, по крайней мере, не толстеешь. Травка помогала мне хоть немного забыться, глушила боль и тоску. Этому меня научил Люк.

– Вас арестовали?

На лице у нее печаль.