– Когда это случилось?
Я совершенно уверена, что никогда не сталкивалась ни с чем подобным. На моей памяти слово дедушки всегда было законом.
– Однажды весной доктор Киркланд и мой кузен объезжали лошадей. Один из жеребцов заупрямился, и доктор Киркланд вышел из себя. Он привязал его к забору и начал избивать. Животное буквально кричало от боли и страха. Сначала доктор Киркланд бил жеребца ручкой мотыги, но чем дальше, тем больше распалялся. Я испугалась, что он свалит коня на землю и изрубит на куски, но тут Люк схватил его за руку.
– Нет, – шепчу я, не в состоянии представить себе эту сцену.
Луиза утвердительно кивает.
– Доктор Киркланд крупный мужчина, вы сами знаете. А тогда он был еще и силен, как бык. Но Люк знал кое-какие приемчики, которые никогда и никому не показывал. Он схватил доктора Киркланда за руку так, что тот не мог пошевелить ею. Доктор Киркланд кричал, что он убьет Люка, когда освободится. Он попытался его ударить, но Люк что-то сделал с рукой, которую держал в захвате, и доктор Киркланд побелел и упал на колени.
– Господи Боже! Что было дальше?
– Люк заламывал ему руку до тех пор, пока доктор Киркланд не бросил мотыгу. Потом Люк потрепал жеребца по холке, повернулся и ушел в лес.
– Мой дед сделал что-нибудь, чтобы поквитаться с отцом?
Луиза кивает.
– Конечно. Он застрелил эту лошадь через пять минут.
– Боже мой!
– Не стоит дразнить доктора Киркланда. В такие игры он не играет.
В душе у меня внезапно вспыхивает целый ураган чувств.
– Луиза, а если я скажу, что в ту ночь именно мой дед убил отца? Дед, а вовсе не грабитель?
Она несколько секунд молча смотрит на меня, а потом начинает отчаянно качать головой, как суеверный туземец, напуганный появлением привидения.
– Не говорите мне ничего подобного. Я даже
– Если вас так пугает одна только мысль об этом, – негромко говорю я, – значит, вы допускаете, что это может быть правдой.
Она наконец перестает качать головой.