— Да, да, разумеется… Извините меня… Это и в самом деле не имеет никакого значения…

— Забавная девочка, — ответил я. И он, искоса взглянув на меня, слабо улыбнулся.

* * *

Площадь Треви, фонтан Треви. Ресторанчик, естественно, тоже назывался «Треви». Думаю, это однообразие вызывало немалую путаницу у влюбленных, назначающих здесь свидания. Заведение было популярным и многолюдным, но нам повезло, сразу нашелся свободный столик. Паола заказала крепкий черный «экспрессо», я, по обыкновению, взял «капуччино», а Давид попросил официанта принести ему рюмку коньяку. Я с удивлением взглянул на него.

— Никогда в жизни не пил коньяк утром, — смущенно улыбнувшись, сказал Давид. — Вот, решил попробовать.

Паола, смотревшая в окно, при этих словах едва слышно фыркнула. Мне очень захотелось наступить ей под столом на ногу.

— Паола, спроси, пожалуйста, нет ли у них миланских газет? — обратился я к ней.

Она жестом подозвала немолодого официанта и сказала ему несколько слов по-итальянски. Мужчина понимающе кивнул и, что-то ответив, скрылся за стойкой. Провожая взглядом удаляющуюся спину официанта, я машинально отметил, что за последние десять минут в ресторане значительно прибавилось посетителей. Все высокие стулья, стоявшие вдоль стойки, были заняты; за столом у противоположной стены расположилась шумная компания молодых французов. Говорили ребятки во весь голос, и, послушав их пару минут, я классифицировал эту группу как команду спортсменов. Что-то мне не нравилось в этой ситуации, но занервничать окончательно я не успел: неся в руках внушительную пачку газет, к столику вернулся официант.

— Я попросила принести все утренние газеты, которые у них есть, — прокомментировала Паола эту ходячую библиотеку.

— Замечательно, — одобрил я. И разделив всю кипу пополам, подвинул одну часть ближе к девушке. — А теперь окажи мне еще одну услугу, найди в этой груде ерунды все, что касается нас троих. Пожалуйста, Паола, — добавил я, когда она скорчила недовольную гримаску. И протянул вторую половину Давиду: — Увы, мистер Липке. Вас, как носителя языка, это тоже касается.

Определив в едином гениальном порыве фронт работ, я с удовольствием откинулся на спинку стула. Ужасно люблю смотреть, как другие работают.

Я успел прикончить еще одну чашечку ароматного «капуччино» и уже подумывал о том, чтобы заказать какой-нибудь омлет, когда Паола, наконец, отложила последнюю газету в сторону.

— Дай мне сигарету, — нервно пошевелив длинными пальцами над столом, попросила она.

— Что интересного пишут в газетах? — поинтересовался я.