Но у Фазолино была маленькая вещь, открывавшая перед ним ворота и двери Ватикана. Он вынул из кармана пурпурную ленточку и показал ее стражникам. Алебардисты салютовали ему. Фазолино вошел.

Высокий холл с массивными колоннами по обе стороны широкой мраморной лестницы заставлял каждого посетителя чувствовать себя маленьким и жалким. Бесконечные коридоры, эхо которых усиливало звук шагов, только укрепляли чувство собственной ничтожности.

Фазолино шел этим путем не впервые, поэтому не обращал внимания на роскошь, окружавшую его. В конце длинного коридора он увидел стеклянную дверь, ведущую на улицу. Посетитель уверенно пересек Кортиле ди Сан Дамазо и прошел через неприметную дверь на другой стороне двора. Сделав пару шагов, он оказался перед лифтом, автоматические двери которого были сделаны из матовой стали и совершенно не вписывались в интерьер старинного здания. Двери открылись, словно это сделала невидимая рука, и Фазолино нажал на кнопку, возле которой стояла римская четверка.

На четвертом этаже навстречу ему вышел секретарь в черном одеянии. Прежде чем он успел спросить у него пропуск, Фазолино протянул ему пурпурную ленточку, после чего тот склонил голову и пригласил войти. Затем клирик исчез за одной из бесчисленных высоких дверей.

Роскошь бесконечных коридоров действовала угнетающе уже только потому, что он не встретил по дороге ни единой живой души. К тому же здесь было тихо, как ночью на кладбище. В дальнем конце коридора Фазолино остановился и постучал в полированную черную дверь, настолько высокую, словно она предназначалась для великанов. Ручка располагалась в нижней трети двери, но все равно настолько высоко, что находилась выше его головы. Фазолино вошел.

За письменным столом, стоявшим в центре квадратной комнаты, стены которой до самого потолка были увешаны картинами, расположился невысокий секретарь в очках с толстыми линзами. Он выглядел так, словно только что вышел из ванной. Когда Фазолино приблизился к нему и показал пурпурную ленточку, тот поправил очки указательным пальцем.

Чтобы избежать неприятных и, насколько знал Фазолино, дотошных вопросов секретаря, единственной обязанностью которого было отвечать на телефонные звонки, Альберто назвал себя и указал причину своего визита. Он заявил, что хочет поговорить с государственным секретарем кардиналом Смоленски и что это очень важно.

Хотя секретарь кардинала — его звали Польников, причем он делал ударение на «и» — знал Фазолино уже давно, он каждый раз придерживался одной и той же процедуры.

— Laudetur. О ком доложить?