Бен молчал.

— У меня есть кое-что для тебя. Выйди на улицу.

— Когда?

— Сейчас. Прямо сейчас, Хоуп.

Бен положил мобильник в карман.

— Вдруг понадобится, — объяснил он Клаудио. Тот не стал возражать.

Бен побежал по коридору, мимо валявшейся на ковре короны и дальше, к выходу.

Дверь служебного входа хлопала на ветру. Бен вышел в ночную темноту, в ледяной туман, повисший над Венецией. Звезд не было. Шаги эхом отдавались от древних зданий на узкой улочке. Слышался плеск воды: волны бились в стены домов и старинную набережную из камня.

Бен выбежал на площадь, оставив позади белые мраморные ступени и колонны театра «Ла Фениче».

На краю набережной, под фонарем, в свете которого клубился туман, стоял Джек Гласс. Одной рукой он зажимал Ли рот. Она смотрела широко раскрытыми от страха глазами, на лицо падали растрепавшиеся волосы. В другой руке Гласс держал армейский нож «кабар» для специальных операций с семидюймовым лезвием из легированной стали — его острый кончик вжимался в живот пленницы.

Бен приблизился на шаг и заглянул под козырек бейсболки.

Лицо Гласса было изуродовано: он потерял нос и глаз, желтая кожа пузырилась и шла черными пятнами, местами открытые ранки еще сочились, губы практически исчезли.

Охваченный ужасом, Бен вспомнил взрыв вертолета. Они с Кларой успели отбежать подальше. Через две секунды вертолет вспыхнул. Две секунды… Возможно, Глассу как раз хватило времени, чтобы вылезти из кабины, но спрятаться от взрыва он не успел.

Бен подошел еще на шаг. Рот Гласса искривился в улыбку.

— Вот мы и встретились снова…

— Не надо, Джек. Отпусти ее.

Гласс улыбнулся и сильнее вжал кончик ножа в живот Ли. Она забилась в его руках. Бен вздрогнул и отшатнулся.

— Чего ты хочешь?

— Хоуп, ты сломал мне жизнь, — сказал Гласс. — Теперь я намерен с тобой поквитаться.

— Тебе нужен выкуп? Говори, сколько. Я дам тебе денег на пластическую операцию. Все, что угодно, только отпусти Ли.