— Он собирался застрелить вас, — подхватываю я.

— И застрелил бы. Вне всяких сомнений.

— Почему же он этого не сделал?

— Потому что я его опередил. Он не мог среагировать так быстро, как я.

— Вам удалось выхватить у него пистолет.

Скотт кивает.

— Я вырвал у него пистолет. Я ничего не думал! Я только знал: если я этого не сделаю, он убьет меня.

— И что вы сделали потом?

Подняв голову, он смотрит на меня, по щекам у него ручьем текут слезы.

— Я убил его, старик. Одним выстрелом вышиб ему все мозги.

Он смотрит мимо меня, всем взглядом умоляя понять его.

— Я был вынужден это сделать. Он трахнул меня. Трахнул меня! Я же не педик, старик! Он трахнул меня! Я не педик! И никогда им не стану!

Мартинес объявляет перерыв, чтобы дать Скотту Рэю время прийти в себя. Скотт садится на скамейку в углу пустого коридора, у входа в зал суда, и принимается читать Библию. Стоя поодаль и наблюдая за ним, я слежу, чтобы его никто не беспокоил.

— Что произошло потом? — спрашиваю я, когда зал снова полон.

— После того как я застрелил его?

— Да.