Мне кажется, что во взгляде Доусона появился какой-то холодок. Раньше этого не было.

– А нельзя ли осуществить эту процедуру здесь?

– К сожалению, нет. Дело в том, что я должен снять с вас показания. А такие вещи делаются в официальной обстановке.

– Показания? – эхом отзываюсь я.

– Так требует закон. Мы должны записать ваши показания на магнитофон.

Боже, ну почему именно сейчас? Почему?

– Ну, в таком случае… конечно, – бормочу я.

– Да, и еще… – как бы спохватившись добавляет Доусон. – Вы можете связаться со своим адвокатом и договориться, чтобы он поехал с вами. В подобных обстоятельствах многие поступают таким образом.

Молодой полицейский переминается с ноги на ногу. Я перевожу глаза на него и вновь натыкаюсь на каменный изучающий взгляд, знакомый по бесчисленному множеству плохих детективных фильмов.

– Но если вы не хотите… – Уголки губ у Доусона складываются в подобие улыбки.

– Я думаю…

Доусон в ожидании наклоняет голову.

– Думаю, я приглашу своего адвоката. Если вы не против.

– Конечно нет, миссис Ричмонд. Это ваше право.

Комната похожа на коробку. Высоко под потолком узкое окно. Стены выкрашены в кремовый цвет. Пахнет пылью и офисным дезодорантом. Вся мебель состоит из прямоугольного стола, прижатого одной стороной к стене, и пяти стульев. На столе прямо передо мной старая металлическая пепельница с наименованием популярного сорта пива. Окурков в ней нет, но на дне видны застарелые пятна от пыли. Рядом – круглая подставка, на которой укреплен микрофон. Магнитофон стоит ближе к стене. Гладкая поверхность стола перечеркнута глубокой царапиной, как будто кто-то провел по нему чем-то острым.

Женщина в полицейской форме принесла мне чай в пластиковом стаканчике. Леонарду, сидящему рядом со мной – стакан с водой, к которой, однако, он не притронулся. Молодой полицейский расположился напротив Леонарда и внимательно разглядывает его поверх своего стакана. Доусон сидит передо мной за микрофоном. Он размешивает сахар в своем кофе.

– Не самая уютная обстановка, – произносит Доусон извиняющимся тоном. – Но магнитофон освобождает нас от необходимости отвлекаться на то, чтобы положить ваши слова на бумагу. Эта штука экономит уйму времени.

Я киваю в знак понимания, хотя и нахожу обстановку действительно неуютной.

Льющийся с потолка неоновый свет обесцвечивает лицо Доусона, подчеркивая излом переносицы и мешки под глазами. Так что, когда инспектор бросает мне мимолетную улыбку, теплоты я в ней не нахожу.