— Рого, может быть, мы не будем…
— Может быть, на самом деле все было не так, как тебе показалось. Я имею в виду, она ведь дала тебе свою машину и свой телефон, верно? Может быть, ты неверно интерпретировал ситуацию.
— Я слышал на пленке свой собственный голос! Как еще это можно интерпретировать?! — кричу я во весь голос, сжимая руль обеими руками и еще сильнее нажимая на педаль газа. Проскакивая мимо искривленных стволов банановых деревьев, растущих по обеим сторонам Каунти-роуд и закрывающих дорожное полотно от солнечных лучей, я слышу, что тон Рого изменился. Поначалу он был удивлен. А теперь уязвлен. И вдобавок, смущен и растерян. А ведь обычно он никогда не ошибается в людях.
— Говорил я, она спалит нас не задумываясь — и что, кто в результате оказался прав? — доносится до меня шипение Дрейделя. Он почти шепчет, а это значит, что рядом с ними есть кто-то посторонний.
— Она сказала, почему? — спрашивает Рого. — То есть я понимаю, что Лизбет — репортер, но…
— Может, хватит на сегодня, а? Сколько еще я буду повторять одно и то же? Я не хочу сейчас говорить об этом!
— Где ты находишься? — интересуется Рого.
— Не обижайся, но не скажу. Ну, ты понимаешь, на случай, если нас кто-нибудь слушает.
— Уэс, ты просто мешок дерьма! Где ты находишься? — Рого явно теряет терпение.
— На шоссе US-1.
— Врешь, ты не мог попасть туда так быстро.
— Я
— Ты снова поспешил. Прекращай свои игры, Пиноккио, — мне знакомо твое заикание и замешательство, когда ты врешь напропалую. Просто скажи, где ты находишься.
— Ты должен понять, Рого, он…
— Он?
— Он ждет меня. В расписании сказано, что я должен быть у него в четыре пополудни.
— В расписании? Этот человек целых восемь лет лгал тебе о величайшей трагедии, которая произошла в твоей жизни. Разве это не?.. — Он понижает голос, заставляя себя успокоиться. — Разве это не позволяет тебе послать его куда подальше вместе с расписанием?
— Он собирается на встречу с Мэннингом? — снова слышу я голос Дрейделя.