Она снова на него посмотрела. Он все так же молчал. Грудь поднималась и опускалась под воздействием насоса. Кардиомонитор пикал в такт биению его сердца.

– Я не знала, что это будет так трудно, – прошептала она. – Я думала, что я сильная…

Лена снова остановилась.

– Ты был прав. Я была трусихой. Я и сейчас трушу.

Лена глубоко вздохнула и удерживала воздух в легких, пока ей не показалось, что они вот-вот взорвутся. Ей чудилось, что комната наплывает на нее, что она снова в том темном месте, пригвожденная к полу, а он где-то в доме, не обращает на нее внимания. Самыми худшими были моменты, когда таблетки переставали действовать, и она сознавала, где она находится и что с ней делают. Она понимала, что она беспомощна. Чувствовала стеснение в груди, словно из нее что-то вырезали, а образовавшуюся пустоту наполнили жидким черным одиночеством. Когда в этом черном месте под дверью вспыхивала полоска света, в ней вспыхивала надежда на спасение, и она хотела увидеть его, услышать его голос, и неважно, чего ей это стоило.

– Я была так напугана, – сказала она Марку. – Я не знала, где я нахожусь, сколько времени прошло, что происходит.

Горло сжалось от воспоминаний.

– Он приковал меня к полу, – сказала она, хотя Марку, конечно же, это было известно. – Он прибил меня, чтобы я никуда не ушла. У меня не было выбора. Я ничего не могла поделать и только ждала. Позволяла ему делать с собой все, что он хотел.

Лена начала задыхаться. Она почувствовала себя снова в той комнате, обездвиженной и беспомощной.

– Наркотики… – сказала она и снова остановилась.

Марк, конечно же, употреблял наркотики, чтобы заглушить боль. Только, в отличие от Лены, он это делал по собственному выбору.

– Он давал мне эти таблетки, – сказала она. – Они заставляли меня чувствовать себя…

Она пыталась найти нужные слова.

– Свободной. Словно я плыла где-то в вышине. И Грег, мой бойфренд – бывший бойфренд, – был там вместе со мной.

Она снова замолчала, думая о Греге из тех наркотических видений. Но это был не тот Грег, которого знала она. В ее видениях Грег был намного увереннее в себе, гораздо искушеннее в сексе. В тех видениях он подталкивал ее к краю, где она не знала различия между болью и наслаждением, да и не хотела знать. Все, чего ей хотелось, это – чувствовать его внутри себя, ощущать на себе его руки. Ей хотелось, чтобы он погружался в нее все глубже и глубже, до ощущения возможного взрыва. Когда он доводил ее до этой точки, она чувствовала неимоверное облегчение. До сих пор она не знала такого наслаждения, ее тело полностью для него раскрывалось.