Она пробивается сквозь воду, как Робинзон Крузо.

Макнайт вздохнул с облегчением.

— Девочка спасена, Эвелина?

— Девочка жива, — подтвердила Эвелина, как бы удивившись этому.

— Семья смотрителя?.. Это они ее нашли?

— Смотрителя… — Она кивнула и нахмурилась, вспомнив судьбу славного смотрителя.

— А они — семья смотрителя — ее куда-то увезли?

Она кивнула.

— Здесь оставаться небезопасно, они это знают. Ноу них есть родные… в Ирландии?

Она опять кивнула.

— И за девочкой там хорошо смотрят. Она поправляется и растет.

У Эвелины навернулись на глаза слезы.

— Все хорошо, — сказал Макнайт. — Кроме того, что она ничего не может забыть, правда? Она хочет стереть все из памяти, но какая-то сила внутри этого не позволяет.

У Эвелины задрожал подбородок.

— Потому что на маяке случилось что-то ужасное. Такое, что нельзя выразить словами. С маленькой девочкой что-то случилось, верно?

Она пристально посмотрела на мерцающее пламя, и ее зрачки снова сузились.

Канэван убрал свечу.

— Эвелина, — прошептал он и выступил вперед, чтобы защитить ее, дольше выносить это было невозможно. — Эвелина, — повторил он, напоминая ей о себе.

Но Макнайт, подойдя так близко к откровению, отметал все помехи.