Я разрешаю приобщить к делу записку, найденную в ее сумочке, где были записаны инструкции Эдгара. В уголке бумажки — пятно ржаво-коричневого цвета — засохшая кровь. Этот вещдок мне подают в полиэтиленовом файле. На листке из отрывного блокнота неровными линиями нарисована схема улиц и написаны слова: «Хардкор. Орделл Трент. 6.15». В конце концов, исходя из того, что свидетелю разрешается давать показания относительно своего психического состояния, я разрешаю Эдгару объяснить, почему он попросил Джун встретиться с Хардкором, несмотря на то что ему нельзя передавать содержание разговора с ней.

— Я полагал, — говорит Эдгар, — что она осознает потенциальное значение встречи с Хардкором и поймет, что очень важно, чтобы кто-то увиделся с ним лично.

— А почему вы считали, что это очень важно?

— Я не хотел оскорблять его, — отвечает Эдгар, стараясь держать себя в руках.

— Утром седьмого сентября вы увиделись с миссис Эдгар примерно в половине шестого и больше ее не видели? То есть это была ваша последняя встреча?

— Последняя.

Томми делает паузу, чтобы аудитория как следует прониклась трагизмом ситуации.

— Хорошо, а теперь я хотел бы выяснить следующее: в тот день, седьмого сентября, вас допрашивал детектив-лейтенант Монтегю. Вы помните беседу с ним?

— Да, помню.

— И, сэр… — Томми кладет файл на стол и скрещивает на груди руки. — Вы были до конца откровенны с лейтенантом Монтегю, когда разговаривали с ним? В чем именно вы были с ним не до конца откровенны?

Хоби возражает.

— Мистер Мольто выражает недоверие к собственному свидетелю, — говорит он.

Вот уже сорок лет, как адвокатам и обвинителям в этой стране разрешается подвергать сомнению достоверность показаний собственных свидетелей. Хоби прекрасно знает об этом. Он просто хочет сбить Мольто с набранного темпа, и я жестом показываю ему, чтобы сел, поскольку его возражение в данном случае совершенно необоснованно.

— Он спросил меня, знаю ли я, с какой целью Джун отправилась на Грей-стрит… И сначала я ответил ему, что мне об этом ничего не известно.

— А почему вы дали такой ответ?

Хоби опять заявляет протест. Теперь он реабилитирует своего собственного свидетеля.

— Вы намереваетесь подвергнуть свидетеля перекрестному допросу на эту тему, мистер Таттл?

Хоби отводит взгляд в сторону. Он ищет зацепку и никак не может найти.

— Разумеется, — произносит он наконец.

— Тогда вы можете выслушать полный реабилитирующий ответ. Продолжайте, доктор Эдгар.