И все то время, пока он устало, как после тяжелейшей работы, шагает к своему месту, взгляд Хоби остается прикованным к лицу Эдгара. Нил опустил голову на стол и охватил ее обеими руками.

После заседания в судейской воцаряется атмосфера хрупкого ожидания, предзнаменующая окончание процесса. Близится день вынесения приговора. Энни и Мариэтта соблюдают дистанцию в отношениях со мной. Завтра обвинение будет отдыхать. Хоби, если ему не втемяшится в голову какая-нибудь блажь, не станет предъявлять особые доказательства. Скорее всего он постарается капитализировать сегодняшний успех и будет способствовать скорейшему завершению процесса.

Мне нужно рассмотреть ходатайства по некоторым другим делам, и у меня есть еще несколько минут до ухода, но я, вместо того чтобы расслабиться и дать своим мыслям отдохнуть, по-прежнему, сама того не желая, прикована к процессу. Сегодня я стала свидетельницей краха. Все равно как если бы на моих глазах произошла автокатастрофа с человеческими жертвами. Нечто леденящее душу. Деструктивное. Признать Нила виновным теперь никак невозможно. Моя оценка дела изменилась кардинально и так быстро, что я начинаю сомневаться в себе. От недосыпания все еще гудит голова и преобладает ощущение, словно я слегка отравилась чем-то и мое сердце качает не кровь, а электролит. Однако выводы обретают четкую форму. Хардкор дал ложные показания, которые могли иметь непоправимые последствия. Что касается денег, десяти тысяч долларов, которые, по его словам, дал ему Нил, то это откровенная клевета и оговор. Следы кокаина на купюрах. Чек, который обналичил Нил. Сомнения более чем веские. Я раздумываю над тем, сразу ли вынести решение или же для виду потянуть несколько дней.

Однако это только формальности. Вопросы все еще мучают мою душу и сердце. «Кто хотел убить и кого? Неужели такое действительно возможно? — продолжаю я удивляться, просеивая факты через сито скептицизма. — Неужели Эдгар и в самом деле решился на невообразимо гнусный поступок в духе Медеи: убил свою жену и обставил все дело так, что подозрение пало на сына?» Из того, что я знала о нем много лет назад, в это вполне можно поверить. И то, что он промолчал о десяти тысячах долларов, тоже говорит о многом. Очевидно, он обратился за помощью к Мэттью Галиакосу и Брендону Туи в надежде, что они помогут увести судебное разбирательство в сторону от денег ПДФ. И он сможет спасти свою шкуру. Перебирая все это в уме, я вдруг испытываю странное чувство нереальности истины, которая все время ускользает от меня. Подобно дыму правда плавает незримо где-то там, в душах каждого участника процесса. Что-то произошло. Что-то объективное, однако не поддающееся проверке. Когда я была еще ребенком, большой популярностью пользовалась теория, согласно которой вся история познаваема. Для этого необходимо лишь поймать свет, который испустило тело и который совершает свой вечный путь в космосе. Световые отпечатки, о которых тогда говорили, куда более надежное доказательство, чем отпечатки пальцев. От этой идеи дух захватывает, однако Эйнштейн сказал, что такое невозможно. Прошлое всегда остается прошлым и оживает только в свете памяти.