Эймон Красиник лежал на узкой кровати. В палате не было ничего, кроме маленького стального стола. Над кроватью висела большая лампа, которую можно было опускать и поднимать. Ленгтона, Тревис и Эзме отвели в наблюдательный отсек. Они подошли к окну и стали смотреть, как доктор Салам включает эту лампу и направляет ее свет на больного. Тот лежал совершенно спокойно. Только мерное движение груди показывало, что пока он жив. Тело лежало точно каменное, руки покоились по бокам, пальцы были вытянуты.

Доктор взял деревянную палочку и направил лампу на голову. Склонившись, он начал тщательно осматривать упругие кудри густых черных волос. Потом он осмотрел уши внутри и снаружи, потом глаза, нос. Зрелище было жуткое: глаза Красиника были широко распахнуты, и казалось, он уставился прямо на лампу. Доктор раздвинул палочкой рот и направил свет в горло.

Ленгтон бросил взгляд на Анну. Доктор явно не торопился. Он осматривал больного очень тщательно, не пропуская буквально ничего: ни рук, ни пальцев, ни груди, ни живота. Вот он придвинул лампу совсем близко, приоткрыл ноги и начал рассматривать кожу над гениталиями, вынул маленький серебристый карандаш с подсветкой и нагнулся совсем низко.

Ленгтон прошептал Анне:

— Ну и дотошный…

Спустя немного он выпрямился и начал осматривать ноги. Чтобы перевернуть больного, ему потребовалась помощь Майка Льюиса. Тот тихо сказал доктору, что сообщника — того, кто держал голову Мерфи, — не осматривали, а только проверили на наркотики. Обнаружились следы мариуханы, ни героина, ни кокаина не нашли.

Ленгтон поднес к губам палец: Салам как раз выключал верхний свет.

Все снова собрались в приемной. Салам отхлебнул воды из стакана.

— Существует растение, которое при приеме может воздействовать как зомбирование. По-простому его называют «дурь-трава» или «дурман», латинское же название — Datura stramonium, дурман обыкновенный. Это растение ядовитое, родственное белладонне, и часто используется знахарями вуду для разных ритуалов. Если человек достаточно долго принимает препараты на основе дурмана, он теряет способность к речи и движению, начинает бредить, появляются галлюцинации. Эффект может продолжаться один день или несколько недель, в зависимости от дозы. Дальше следуют эпилептические припадки, кома, и в конце концов наступает смерть. Противоядия нет.

Ленгтон смотрел на врача и ждал, но тот молчал.

— Так у него это?

Доктор жестом попросил его потерпеть и продолжил:

— Поймите одно, если кто-то верит в вуду и боится, что на него наложили проклятие, самое главное тут — эта вера. Если такой человек упорно отказывается, скажем так, делать то, что от него хотели, а потом получает хотя бы мизерную дозу препарата дурмана, он может почувствовать страшные симптомы. Ядовиты все части растения. Начинается сухость во рту, зрачки расширяются, температура повышается. В психике наблюдаются помрачение сознания, эйфория, бред. В истории болезни Красиника все эти признаки перечислены, они были у него даже во время процесса. Ведь бывало, что он путался в словах, начинал безостановочно говорить, а потом вдруг замолкал, правильно?