Когда мы вошли в лифт, Чавес объяснила, что хотя мы спускаемся всего на один уровень, он находится на глубине более двадцати футов под землей. В этой точке пустыни, по ее словам, пришлось основательно потрудиться экскаваторам, чтобы выкопать «бункер», куда не способны проникнуть ни люди, ни грозные силы природы. Спуск на нижний уровень занял не менее тридцати секунд, и я задался вопросом, уж не потому ли этот процесс проходит столь медленно, чтобы потенциальные клиенты могли ощутить, что спускаются чуть ли не к центру Земли.

— А лестница здесь есть? — спросил я.

— Да, лестница есть, — ответила Чавес.

Когда лифт остановился и двери раздвинулись, мы оказались в пространстве, которое Чавес назвала «восьмигранник». Это был своеобразный зал ожидания с восемью стенами и четырьмя дверями помимо дверей лифта. Чавес указала на каждую.

— Это «комната, куда нужно стучать», это зал сетевого оборудования, здесь сосредоточены коммуникации комплекса, а это центр хранения информации. Но туда пускают только сотрудников, имеющих доступ ко всем секретам комплекса. Только они имеют право входить в «ядро».

— Что это такое?

— Наиболее ценное и чувствительное оборудование, значительная часть которого создана нашими специалистами. Мы никому его не показываем, даже самым доверенным клиентам.

Чавес сунула карточку в щель электронного замка на двери с надписью «ЦУ», и мы оказались в тесном небольшом помещении, где, казалось, и нам троим было не повернуться.

— В каждом помещении «бункера» имеется вход-ловушка. Когда я открываю внешнюю дверь, за внутренней дверью раздается сигнал тревоги. Находящиеся в рабочем помещении члены технического персонала видят тех, кто вошел, при помощи камер слежения и в случае необходимости — если считают к примеру, что имеет место несанкционированное проникновение, — блокируют дверь.

Миссис Чавес помахала находившимся под потолком камерам и сунула карточку в щель электронного замка следующей двери, после чего мы вошли в центр управления, который, правду сказать, не слишком меня впечатлил. Я представлял себе нечто вроде Центра управлениями полетами НАСА, между тем моему взгляду предстали два ряда компьютерных терминалов и три технических сотрудника, возившихся с несколькими экранами, позволявшими демонстрировать как цифровое, так и видеоизображение. Чавес объяснила, что сотрудники занимаются мониторингом энергетических установок, снимают температурные показатели, параметры приемопередающих станций и вообще проводят всякого рода контрольные замеры. За их действиями и работой аппаратуры наблюдают не менее двухсот камер слежения, расположенных в разных пунктах по всему «бункеру».