Читателю неискушенному, возможно, покажется, что речь идет о мире реальном и некоем мире снов (страна Цор). Но автор в конце говорит, что мы вообще всегда спим! И объясняет словами героя:

«Вся наша жизнь — сон, но это не ровный сон. Порой мы спим глубоко. Иногда нам кажется, что мы просыпаемся — так происходит каждое утро. Так случилось сейчас с тобой. На деле же это просто разная интенсивность сна. Настоящее пробуждение само не приходит. К нему нужно идти».

И приходит-то к пробуждению Берестага именно в стране Цор! Попробуем это понять.

Великий русский философ Петр Успенский говорил о нашем существовании в двух мирах: мире явлений (феноменов) и мире причин (ноуменов). Первый связан с нашим внешним существованием, второй же, как это ясно из названия, мир идеальный, мир сознания. Что-то подобное мы видим и в «Манипуляторе». В первой реальности герой вязнет в последствиях собственных решений и поступков, а во второй (страна Цор) решает задачи высшего порядка. В феноменальном мире — «заместитель дьявола», как называет его Катя, а в ноуменальном он стремится к познанию бога. И нет никакой другой реальности. Не о другом измерении речь! Это распад героя на две субличности делит мир надвое. Это два пути, выбор между которыми в главе «Раздвоение» и завязывает всю конструкцию повествования. Для пробужденного же героя оба мира соединяются.

Любопытно и то, как меняется язык автора в описании разных миров. Динамично-стильное изложение феноменальной части («Модные этикетки дорогих брендов. Модная прическа. Модный макияж. Модным было даже выражение ее лица, покрытое скукой. Лишь при виде приятных знакомцев на лице вырисовывалась правильная улыбка, и лицо снова приходило в исходное модное состояние») вдруг становится медлительноархаичным в ноуменальной:

«— Поднявшийся сюда достоин такой награды, как вечность, — вместо приветствия сказал он скрипучим голосом. — Мое имя Карлос, а как зовут вас, молодой человек?

— Артем, — представился наш путешественник и, не удержавшись, спросил: — Кто вы?

— Я — вечный дух и стареющая плоть, я — сделка между Богом и дьяволом, я — философ и вор, крадущий время, я — вся противоречивая вселенная, а по сути же это просто утомительный способ сказать, что меня нет, — с усмешкой проскрипел Карлос».

Языковая тема отражена и непосредственно в тексте. На современном цорском говорят все, не осознавая этого. Это язык обычных людей. Но его недостаточно для понимания высших идей. Для этого необходимо познать язык тайный цорский. Идея двух языков — подсказка читателю, ключ к пониманию текста. Автор как бы говорит: явления, события, происходящие в романе, имеют и другое, более важное значение. Тайный цорский — это закодированный язык аллегорий. Даже зная код, необходимо понять и сами аллегории. И этот язык недоступен жертвам камней, застрявшим ниже уровня Камня Света.