— Хэп, кроме испанской полиции есть еще ваши люди! Не найдут нас в шахте, будут искать здесь. Если уже не ищут. Без президента они домой не поедут.

— Мартен, здесь оставаться мы не можем.

— Вуди. — Генри Харрис посмотрел на Хэпа.

— Вуди?

— Предположим, он не замешан. Придется рисковать, другого выхода нет. Как только окажемся в зоне слышимости, пошли ему сообщение на мобильник. Скажи, где мы, и пусть немедленно летит за нами на своем вертолете, один. Машина морской пехоты, никто не станет особо задумываться. Сядет на служебной стоянке, около электрокара, и через тридцать секунд нас здесь не будет.

— Мистер президент, даже если ему удастся взять нас на борт… Как он поступит дальше? Доставит нас к самолету ЦРУ, а там два десятка агентов с недвусмысленным приказом. Тогда ни мои, ни ваши слова ничего не изменят.

— Видишь ли, Хэп, — вздохнул президент, — нам надо будет кому-то довериться, и очень скоро. Майора Вудса я знаю давно и всегда уважал, не без причины. Так что это приказ, Хэп.

— Слушаю, сэр!

В это время голос преподобного Бека зазвучал с новой силой. С беспроводным микрофоном в руке, капеллан конгресса переходил вброд озеро театрального тумана, подсвеченного красным, зеленым и желтым. Говорил он на непонятном языке и будто стихами. Члены братства отвечали хором на том же языке; накануне, в амфитеатре, происходило то же самое.

Бек протянул руку в сторону Кристины, безмятежно сидевшей в луче прожектора посреди темной сцены. На слова капеллана она ответила царственной улыбкой. Бек обернулся к зрителям, обводя рукой сцену, как накануне — амфитеатр. Жест был призывом к собранию; зрители хором повторяли слова, произнесенные в микрофон. Внезапно луч прожектора, в котором стоял Бек, скользнул в сторону, осветив Лючиану, с ее волосами, стянутыми на затылке, театрально подведенными глазами, во всем ее ведьминском великолепии.

Зайдя Кристине за спину, Лючиана обвела круг над ее головой рубиновым жезлом, потом, сверкнув глазами в сторону зрителей, произнесла какую-то фразу — может быть, заклинание. Уверенно повторив фразу, она пересекла сцену, сопровождаемая объективами камер слежения.

На десятке мониторов Лючиана смотрела куда-то не отрываясь; несколько камер скоро показали куда.

Деми Пикар, прикованная к массивному кресту — знаку Альдебарана. Застывший в ужасе взгляд говорил лучше всяких слов. Так смотрят только на пороге верной и мучительной смерти.

— Господи!.. — не выдержал Мартен.

Лючиана остановилась перед крестом; монахи запели вновь, то возвышая голос, то замолкая. Ведьма глядела на Деми высокомерно и презрительно; встретившись глазами с Лючианой, девушка нашла силы вернуть вызов. Жестко улыбнувшись, Лючиана обернулась к зрителям.