Из ближайшей расселины он услышал второй всплеск, повернулся и посветил в лица идущих за ним матросов.

— Что такое? Парни, вы что-то роняли вниз?

Оба с мрачным видом покачали головами.

— Пошли, нужно уходить отсюда, — понизив голос, сказала Восс.

Кроули двинулся дальше по узкому карнизу, левой рукой ведя по гладкой стене расселины, а правой сжимая фонарик. Восс и Стоун следовали за матросом. Как только Дэвид снова зашагал вперед, Гейб поспешил за ними. Он направил луч своего фонарика вперед, чтобы осветить дорогу Дэвиду и позволить ему идти с прежней скоростью.

Гейб все время напряженно прислушивался, но улавливал лишь шорох подошв по камням и дыхание идущих за ним матросов, а также удары собственного пульса, грохочущего у него в ушах.

И тут послышалось пение, сначала тихое, но постепенно усиливающееся, эхом выплывающее из расселины. Дэвид замешкался, но Гейб подтолкнул его в спину свободной рукой.

— Проклятье, — пробормотал у него за спиной один из матросов.

Восс быстро обернулась через плечо, выискивая Гейба среди остальных.

— Гейб, это…

— А как ты думаешь? — хрипло ответил он. — Вперед, ради бога! Бежим!

И они побежали, спотыкаясь и едва не падая. Лучи фонариков метались по стенам и над расселиной. Гейб чувствовал, как напряглось все тело, и, когда Дэвид снова споткнулся, подхватил ученого за плечи и приподнял, как куклу, а потом толкнул вперед. Он услышал, как кто-то выругался и взвел курок.

— Лейтенант, ход ведет вверх, — послышался голос Кроули.

Через дюжину шагов Гейб понял, что имел в виду матрос. Расселина сузилась, и они начали подниматься. Впереди замелькали лучи фонариков, и Гейбу показалось, что он видит стену — тупик.

Песня стала выше и громче. Яростная и прекрасная, она доносилась не только снизу из узкого пространства расселины, но и отражалась от стен и потолка туннеля — определить направление стало невозможно.

У него за спиной один из матросов поскользнулся и упал. Гейбу показалось, что он слышит, как ломается кость, и от этого звука наружу вырвался сдерживаемый страх. Он обернулся и направил назад луч фонарика. Упал медик Манетти. Его лицо покраснело от боли, и он закричал, когда другой матрос попытался поднять его на ноги.

Кто-то сжал запястье Гейба, и он понял, что Дэвид буквально тащит его за собой. Капитану ничего не оставалось, как бежать за ним, и через мгновение они оказались на самом верху. Нет, это был не тупик, расселина привела их к повороту, чуть дальше Гейб увидел огромную пещеру — пустоту в подземном сердце острова.

Они остановились посреди пещеры, ширина которой составляла двенадцать футов, а высота десять, и повернулись назад, дожидаясь, когда появятся Манетти и его спутник. Песня набирала силу, к ней присоединялись все новые и новые голоса, она обретала гармонию. Очевидно, падение фонарика привлекло сирен. Быть может, дело было в луче света, озарившем воду, света, которому здесь неоткуда было взяться.