— Ей доставили пиццу. А до этого ты с ней встречался и разговаривал.
Коган пожимает плечами:
— И чего, она отравленная была?
— Да нет, не совсем.
— Тогда я вообще ничего не понимаю. Зато я знаю, что завтра в девять утра у меня назначена встреча с адвокатом. Я передам ей эти бумаги. И если вы не снимете обвинение против меня в течение двадцати четырех часов, то мы все сольем прессе. Думай, инспектор. До завтра.
— Доктор! — кричит ему вслед Мэдден.
Тед поворачивается:
— Что?
— Никто на меня не давил. И нет тут никакого заговора.
Коган улыбается и задумчиво ковыряет ботинком землю.
— Знаешь, инспектор, мне попадались очень тяжелые пациенты. Не в медицинском смысле. С ними тяжело было договориться. Были такие, от которых меня прямо тошнило. И все равно я их лечил. И хорошо лечил.
— Да не охотился я на тебя! И не мстил! Это ж было сто лет назад.
— Может, и так. Но я тебе с самого начала не понравился.
— Как ты и сказал, это не имеет никакого значения. На работу это не влияет.
Коган снова улыбается, на этот раз уже шире:
— Хорошего дня, инспектор.
10 Паршивое дело
10
Паршивое дело