Во время футбольных матчей в «Гусе» по воскресеньям полно народу. Если же игры нет, то после девяти в зале остаются лишь несколько безнадежных холостяков лет по сорок с гаком и дымящие как паровоз женщины, которые каждые полчаса выходят на улицу покурить. Мэдден в эту теплую компанию как-то плохо вписывается, хоть у него уже и галстук развязался, и волосы растрепались.

— Я вообще-то не часто хожу в кино, — растягивая слова, громко говорит Хэнк, — но вот сегодня мне один фильм вспомнился.

Они с барменом Эдди затеяли игру. Эдди ирландец, весьма обходительный, чуть за сорок и уже почти совершенно лысый. Посетители припоминают цитаты из фильмов, а Эдди должен угадать, что это за фильм. К сожалению, сейчас очередь Мэддена.

— «Хьюстон, у нас проблема», — говорит он.

— Ну-у, так неинтересно, — тянет пергидрольная потасканная блондинка Пегги, сидящая на табурете рядом с Хэнком. В глубоком вырезе футболки на левой груди виднеется татуировка мультяшного дьяволенка. А еще Пегги обещала Хэнку, что, если он будет себя правильно вести, она ему и другие свои татуировки покажет.

— «Аполлон-13», — говорит Эдди.

— Да, хороший был фильм, — хрипло смеется Пегги. — С Томом Хэнксом. Ему пришлось жутко похудеть перед съемками «Выжившего».

— Привет, Хэнк!

На плечо ложится тяжелая рука. Мэдден оглядывается и видит Пасторини.

— А, привет, Пит! Тут у нас импровизированная отвальная по случаю моего выхода на пенсию.

— Двадцать четыре года херней страдал. Хватит уже! — говорит Пегги.

— Четырнадцать, — поправляет ее Хэнк.

— Ох, простите, пожалуйста, — ржет она в ответ. — Я все перепутала. Это моему бывшему было двадцать четыре. Бесперспективная скотина. Но в постели очень даже.

— Ну еще бы! — Мэдден поднимает стакан.

Блондинка игриво прижимается к инспектору.

— Эдди, сколько он выпил? — спрашивает Пасторини.

— Это уже пятый.

— Да он трезвый совсем, — ухмыляется Пегги.

— Наоборот, уже сильно поддатый, — возражает Эдди. — Я как раз хотел ему такси вызывать. А он сказал, что вы сюда приедете.