Они поставили тарелки на подносы и переместились в гостиную; Джон еще раз сходил в кухню и вернулся с двумя бокалами шираза. По телевизору двое ведущих путешествовали по городам и деревням Англии в поисках антикварных вещей.
— Ты делаешь самые лучшие омлеты в мире, — сказала Наоми. Почему-то она заметно повеселела. — Может, нам просто нужно чаще куда-нибудь ходить с детьми? Доктор Микаэлидис права, мы обращаемся с ними как с маленькими. Помнишь, им понравилось в зоопарке.
— Да уж, там они научились по-настоящему любить животных, правда?
Наоми ничего не ответила. Несколько минут они молча ели.
— Извини, милая, — сказал Джон. — Я не должен был так говорить.
Наоми пожала плечами. На экране бородатый, скромного вида мужчина демонстрировал набор старинных хирургических инструментов.
— Может, отвести их на экскурсию в морг? — предложил Джон. — Это будет гораздо веселее, чем фокусы мистера Ананаса. Или в анатомический театр при медицинском колледже.
— Не говори глупостей.
— В том-то и дело, что это не глупости. Им это может действительно понравиться. Мне кажется, их интересуют взрослые вещи.
— Ты же работаешь в одном из самых продвинутых научных институтов Британии. Устрой им экскурсию по Морли-Парк. Покажи ускоритель заряженных частиц, опыты по холодному ядерному синтезу.
Джон поставил поднос на пол.
— Что такое?
— Не хочу есть. Кусок в рот не лезет. Я… я не знаю, как мы со всем этим справимся. Не представляю, что делать.
Они уставились в экран. Ведущий рассказывал маленькой старушке в бархатной шляпке о стоимости инкрустированной шкатулки.
«Это превосходный образец шкатулки танбриджской работы, — сообщил ведущий, одетый в твидовый костюм. — Вы знаете что-нибудь о ее истории?»
— Ты заметил, — спросила Наоми, — что в этой программе они зациклены на «истории» предмета. И еще на его
— Скорее это они будут там участвовать и демонстрировать нас как антиквариат, — заметил Джон. —