Опустив голову, она тяжело вздохнула и открыла дверь.

Комната была чистой и опрятной, женственной, но не вычурной. Винс хотел осмотреться и проникнуться окружением, зная, что увиденное здесь скажет о ней очень многое, но Энн не позволила ему. Она отступила назад и вышла из комнаты прежде, чем он успел что-нибудь сказать, и стала спускаться по лестнице.

— Похоже, что здесь чисто, мэм, — произнес он, идя за ней.

— Это радует, — отозвалась она, ведя его в кухню. — Я не очень хорошая хозяйка. Мне следовало предложить тебе выпить за то, что ты удостоверился, что сегодня я останусь жива. Хочешь чего-нибудь? Вина? Чаю? Есть мышьяк, но его я берегу на день рождения отца.

— Немного вина никогда не помешает, — заметил Винс.

— Правда, у меня нет ничего охлажденного, зато есть хорошее местное каберне.

Винс улыбнулся.

— Обожаю Калифорнию.

Энн достала пару бокалов, умело откупорила бутылку и налила вино.

— Мне нравится ваша веранда за домом, — сказал он, когда она подала ему бокал.

— С нами все будет в порядке? — спросила Энн, бросив на него взгляд из-под ресниц.

«Почти кокетливо», — подумал он. Интересно, поняла ли это она сама.

— Ты со мной, — произнес он. — И у меня оружие.

Она лукаво улыбнулась.

— Чего еще желать девушке?

Веранда за домом была зеркальным отражением передней, только была уставлена старой зеленой мебелью, заваленной подушками с цветочными узорами; комната на открытом воздухе, с мебелью, кофейным столиком и большими пышными папоротниками на стойках для цветов.

Энн села на диван в одном конце веранды, где свет был мягкий, будто от свечей, и подогнула под себя ноги. Винс сел на другом конце дивана, стараясь не стеснять ее.

— А что ты имел в виду, когда сказал Джанет Крейн, что хочешь быть частью нашего общества? — спросила она.

— Она считает меня бизнесменом, который собирается перебраться сюда, — объяснил он. — Я попросил ее показать сегодня кое-какую недвижимость.

— Тогда понятно, почему она была так рада видеть тебя.