— Я — истинное дитя семидесятых. Поколения психотропных препаратов, антипсихиатрии, открытия приютов для умалишенных. В то время считали, что химия — будущее психиатрии. Всё будут лечить таблетками! Параллельно с работой психиатра я создал исследовательскую лабораторию. Ничего особенного. У меня не было средств. И все же я почти случайно открыл один препарат. Предшественник DCR 97, который мне удалось синтезировать.

— Что-что?

— Препарат протокола «Матрешка».

— Что им лечили в то время?

— Ничего. Он всего лишь способствовал смене настроений, импульсов… Что-то вроде усилителя биполярности.

— Ты… ты вводил его Францишке?

— Не ей. Ее зародышам.

Вот в чем заключалась подоплека всей истории. Близнецы со столь несхожими темпераментами уже участвовали в эксперименте. Они стали черновиками будущих опытов.

— Результаты оказались поразительными. И сейчас я не в состоянии объяснить, в чем тут дело. Препарат не изменил генетический набор эмбрионов, но уже во внутриматочный период повлиял на их поведение. Практически все негативные последствия сосредоточились в одном из них. Враждебный, беспокойный, агрессивный, он стремился убить своего брата.

Кубела был ошеломлен.

— Я предпочел бы сохранить обоих детей, но физически это не представлялось возможным. Гинекологи предложили родителям выбор: спасти или более сильного, или более слабого ребенка. Францишка, разумеется, выбрала слабое звено. Тебя. Она считала тебя ангелом, невинной душой. Полный идиотизм. Ты был всего лишь одной из составляющих моего эксперимента.

Смутное облегчение: значит, он в самом деле белый близнец.

— С этого момента твое развитие меня больше не интересовало. Я прекратил инъекции. Поместил Францишку в заведение, где проводил консультации. Прошли годы. Я снова встретился с Анджеем, и тот рассказал мне, что тебя терзают кошмары и необъяснимые проявления агрессии. Я поговорил с тобой и обнаружил, что черный близнец продолжает жить внутри тебя. То, что разделил мой препарат, твоя психика соединила вновь. В одном и том же разуме!

— Ты меня лечил?

— Зачем? Ты ничем не болел. Ты представлял собой логическое продолжение моих исследований. К несчастью, тебя спасал твой сильный характер. Тебе удавалось удерживать брата в недрах бессознательного.

Кубела попытался встать на безумную точку зрения Туанена:

— Что же ты снова не ввел мне препарат?

— Просто не представилось возможности. Анджей мне не доверял. Несмотря на мою помощь — именно я оплатил дом в Пантене, — он держал меня на расстоянии. Даже настоял на том, чтобы вернуть мне деньги за дом! Затем ему удалось перевести Францишку в Виль-Эврар, вне пределов моей досягаемости.