– Смотри, чтобы через девять месяцев акушеры от тебя ничего не приняли! – проворчал Мышкин. – Ладно, твоя взяла. Все вы бабы такие: на измор хороших людей берете. Запиши его мобильник. Будет возможность, позвоню.
– Поскорее бы, – попросила Клементьева. – Валерий Васильевич здесь только в командировках. Сам он в Вене живет. Почти постоянно.
– Ишь ты! В Вене!.. Ладно, скоро я там сам буду, в Вене. Может, и встретимся.
– А пораньше? Ну Димочка, миленький! Ну – ради меня!..
– Он рядом с тобой?
– Дать трубку? – обрадовалась Большая Берта.
– Ни в коем случае! Ты мне уже один подарок сегодня сделала. Моя очередь… Спроси., когда уезжает в Вену?
– Дней через пять. Квартиру на тетку оформит и уедет.
«Будет давать деньги – возьму!» – злобно решил Дмитрий Евграфович.
17. Остров Коневец
17. Остров Коневец
– Ну, сколько можно, холера!..
Дмитрий Евграфович всердцах ударил кулаком по рулевому колесу, тут же взвыл и затряс кистью: больно, однако.
Уже восемнадцать минут он стоял в плотном потоке машин перед перекрестком, но красный на светофоре продолжал гореть. «Испорчен», – окончательно убедился Мышкин и дал длинный сигнал, приглашая товарищей по несчастью выдвигаться на перекресток и занимать его напором, подставляя бока наглецам, радостно проезжавшим на зеленый без очереди.
Завыли остервенело автомобили справа и слева, спереди и сзади. Колонна попыталась медленно выдвинуться, но слишком плотным оказался вражеский поток. Скоро от сплошного рева у Мышкина заломило в висках. Всего каких-то двести метров осталось до дома на проспекте Шверника, а враги бессовестно лезли на свой зеленый, и найти в их рядах брешь невозможно.
«Все, никакого смысла! Надо возвращаться», – решил Дмитрий Евграфович и тут же сообразил, что он наглухо запрессован в потоке машин. Оставалось одно: включить аварийный сигнал и бросить машину прямо на дороге. Способ парковки, конечно, хамский, но с недавних пор ставший популярным. Завезли его в Петербург весело-безжалостные и целеустремленные парни из северокавказских республик, чтобы туземное население знало, кто теперь в городе настоящий хозяин.
Так что сотни машин, теперь не только кавказских, припаркованных посреди городских магистралей и в насмешку мигающих аварийными сигналами, – картина привычная и давно никого не раздражает. Даже полицию, где руководящие посты медленно, но неотвратимо занимают земляки и родственники настоящих хозяев Петербурга. И нынче хоть труп посреди проспекта брось – публика в майбахах, бентли, хаммерах, порше и в бензотелегах попроще будет, самое большее, раздраженно плеваться, объезжая покойника, чтобы тут же о нем забыть. Своих дел полно. У полицейских тоже. И тоже своих.