Шарыгин и Денежкин переглянулись.

– Умный, – кивнул Денежкин.

– А ты как хотел? – довольно ответил Шарыгин. – Господин Мышкин у нас большой специалист. Он ученый. Его даже к крупным делам привлекают. И прокуратура, и следственный комитет, и даже КГБ привлекал.

– И до сих пор на свободе? – удивился сержант Бандера. – Типа коррупция вокруг, значит. Его привлекают и те, и эти, а он гуляет на свободе, как фраер.

– Господин Мышкин привлекался в качестве помощника правоохранительных органов, – внушительно пояснил Шарыгин. – А ты, Бандера, опять за свое! Я на субординацию намекаю. И дисциплину. Не спрашивает тебя старший по званию – сиди и молчи. На зоне ты себя вел по-другому. Уважал начальников.

– Дак…дак я ж типа за справедливость. Законность еще, – обиделся Бандера.

– Без тебя обойдемся. Открой сейф. Возьми там папку и тащи сюда.

В папке было несколько фотографий.

– Вот, господин Мышкин, – сказал толстяк, выкладывая перед ним две большие фотографии. – Можете полюбоваться на свою работу.

Фотографии были цветные, с принтера.

Да, это была она. Вернее, уже не она. И даже не ее тело. Органическая масса, выведенная из жизненного оборота, но еще сохраняет прежние очертания, морфологию, фактуру и цвет того, что недавно было шедевром Создателя – женским телом потрясающей красоты. Но чем больше Мышкин вглядывался в снимки, тем бесстрастнее он становился. И даже ощутил нечто совершенно незнакомое: за грудиной у него образовался кусок льда.

– Камера цифровая? – сухо спросил Мышкин.

– Не понял, – качнул черепом Шарыгин.

– Снимки сделаны цифровой камерой?

– Ну-ка, дай сюда…

Шарыгин долго всматривался в фотоснимки.

– Не могу сказать точно, – ответил он. – Вернее, могу точно сказать, что не моя камера. Можете следователю задать свой вопрос. Когда допрашивать вас будет. Если дождетесь. А ведь может и не повезти, – предостерег он. – Иные задержанные до-о-лго ждут в СИЗО, когда их вызовет следователь на первый допрос. Годами – пять, шесть, а то и десять лет. Хорошо, когда хватает сил дождаться. Многие так и помирают, не узнав, за что сидят и кто у них следователь.

– Понимаю, – кивнул Мышкин. – Камера, я имею в виду фотоаппарат, цифровая. Это точно.

– И что? – насторожился толстяк.

– А то! – огрызнулся Мышкин. – Вы специалист, вы должны лучше меня знать, что цифровое изображение можно редактировать, как угодно. Добавлять детали, убирать детали… Вставить предмет, которого не было на месте происшествия. Вот и цена такого фотодокумента.