– Можно полюбопытствовать, почему?

– Если можно, Соломон Наумович, отвечу позже. Единственное, о чем могу сейчас проинформировать полностью, так это о том, что у меня нет никакого желания передавать эту опасную информацию, как и все вещественные доказательства, новому главврачу Успенской клиники.

Златкис умолк.

«Получил по морде? – торжествующе спросил Демидов. – Еще как получил».

– Почему вы решили, что в Успенской клинике должен быть новый главврач? – наконец спросил Златкис.

– Это не я решил, что он должен быть! – отпарировал Демидов, притворяясь, что понял совсем другой смысл вопроса. – Чтобы не тратить зря ваше время, могу проинформировать: господин Беленький, известный вам, в настоящее время лежит в нашей клинике с подозрением на обширную опухоль головного мозга. А Евгений Моисеевич Литвак, которого вы, полагаю, хорошо знаете, в последнее время пристрастился ночевать в вытрезвителе на Канареечной улице. Знаете такой?

– Нет, не знаю, – машинально ответил Златкис.

– Вам и не обязательно знать. Только если бы не эти его новые привычки, такой серьезной утечки информации, вполне возможно, не случилось. Увы, он имеет отношение к случившемуся, хотя, возможно, и не подозревает, что стал разменной фигурой в чужих руках. В тех самых, – добавил Демидов, – которые купили его лояльность обещанием, что он получит должность заместителя главврача клиники.

– Неужели?

– Конечно, Евгений Моисеевич – и это мое личное мнение – может быть хорошим руководителем, – не отвечая, продолжил Демидов. – Сам по себе он может принести определенную пользу нашему общему делу. Но алкоголизм, даже у очень хорошего человека, – фатальная и неустранимая опасность. Никогда и никто не может сказать, как поведет в трудной ситуации человек, даже полностью вылечившийся от алкоголизма.

– Здесь я вынужден с вами согласиться, – почти дружелюбно сказал Златкис.

– Вы, наверное, знаете, как хорошо я отношусь к Евгению Моисеевичу. Даже слишком хорошо. И в силу именно этого моего отношения, мне трудно представить, как доверить и ему ту самую информацию. Нет гарантии, что она не попадет вместе с ним в учреждение на Канареечной. Там, знаете, по-скотски относятся к клиентам. Обыскивают, грабят.… И скажу вам откровенно, Соломон Наумович: в клинике Евгения Моисеевича не любят. Если он займет руководящую должность, непременно столкнется либо с саботажем, либо его подставят под удар вместе с репутацией клиники. И тогда делу конец.

– Просто безобразие, – двусмысленно прокомментировал Златкис.

– Мне очень не хотелось вас огорчать, – дерзость Демидова достигла того градуса, когда он позволил себе разговаривать со Златкисом дружеским и даже сочувственным тоном. – Но я не мог скрыть от вас эту информацию. Для этого я вас слишком уважаю и ценю как незаменимого фундатора Антиракового фонда.