Ма Биньян прервал их.

— Но у вас есть сердца народа. А это означает, что Чен — конченный человек.

Тан снизошел до студенческого лидера, улыбнувшись.

— Если у Чена есть армия, то у него есть и власть пройти по площади Тяньаньмэнь шагом с этими сердцами на штыках.

Он повернулся к Вивиан:

— Вы видите, у меня есть определенный «стимул», чтобы найти путь свалить его.

— Но как сильно вы заинтересованы в Гонконге? — спросила она напрямик, когда ей напомнили, что Гонконг — лишь малая часть проблем Тана.

— Очень.

— Тогда вы должны сделать очень много.

— А вы должны достать эти доказательства. Потому что если меня скинут с партийного поста до того, как я смогу разоблачить Чена, мне конец, и Гонконгу — тоже. Должен я выражаться яснее?

— Нет.

— В чем состоят колебания этой женщины?

— Она думает, что это опасно.

— Напомните ей, что мы живем в опасное время.

— Она верит, что ее хан будет процветать, если она будет избегать принимать чью-либо сторону.

Тан покачал головой с отвращением.

— Вся суть опасного времени в том, что человек долженвзять чью-то сторону.

— Но она— иностранка.