— Все говорит за то, что смерть наступила в результате случайного утопления.

Лукас подверг его тщательному допросу, чтобы исключить всякую другую возможность. Вопросы были короткими и точными, ответы врача — такими же.

— Нет следов насилия, следа от удара, нет отметин давления на плечи или затылок. Абсолютно никаких отпечатков.

Лукас прикрыл глаза, словно давая себе время переварить мысль о самоубийстве матери. Тронутая смятением, неподдельным горем мужа, Мари нежно сжала его руку.

Марк подошел к нему.

— Элен знала, что болезнь осложнялась. Думаю, она не хотела быть для нас обузой.

— Вместе с ней утонула и надежда узнать о моем прошлом, — печально пробормотал злодей.

— Но не безграничная любовь к тебе…

Неожиданно слезинки повисли на ресницах Лукаса.

— Я зол на себя, что был так груб с ней как раз перед… Я хотел помириться… Я всегда думал, что буду рядом, когда она…

Образ Элен, исчезнувший под водой, чуть было не испортил великолепное представление, которое он давал им всем. Тогда он предпочел рухнуть в объятия отца, и рвавшееся из него веселье сошло за рыдание.

Мари с волнением смотрела, как отец и сын объединились в горе. Она поблагодарила судмедэксперта, когда тот предложил взять на себя улаживание формальностей, для того чтобы тело Элен могло покинуть Киллмор уже завтра.

Чуть позже, выходя из морга, Лукас поделился с Мари желанием как можно быстрее закончить расследование и вместе с ней уехать с этого острова.

— Не хватает только признаний твоего дяди, чтобы закрыть дело.

Перед ее глазами заплясали слова, написанные Райаном, и она недовольно поморщилась.

Лукас ошибся по поводу ее недовольства.

— Знаю, что ты его очень любишь, Мари, и тебе трудно вообразить его убийцей. Но вспомни, что произошло на озере. Не будь меня… Предпочитаю не думать, что бы могло с тобой случиться, — добавил он, прижимая ее к себе.

Во впадинке его плеча зеленые глаза потонули в нахлынувшей волне бесконечных вопросов.

В то время как супруги садились в машину, чтобы вернуться в жандармерию, Эдвард попросился в туалет.