Броди сопроводил его, предварительно сняв наручники с рук сзади и наложив их на руки спереди, и толкнул дверь одной из кабинок.

Эдвард усмехнулся, кивнув на оконце, забранное решеткой.

— Думаете, я смогу через него просочиться?

Не отвечая, Броди пожал плечами и выжидающе встал перед кабинкой, поставив ногу между дверью и косяком.

Эдвард насмешливо посмотрел на него и повернулся спиной.

Броди углубился в рассматривание граффити, украшавших дверь, и вздрогнул, услышав шум спускаемой воды.

Одновременно распахнулась дверь.

От увиденного он вытаращил глаза, но не успел ни сделать замечание, ни крикнуть.

Сильный удар кулаком в лицо заставил его проглотить вопль, который он было собрался испустить.

В холле приемной жандармерии ПМ нервно постукивал пальцами по стойке, за которой стояла девушка-жандарм с угреватым лицом.

— Только на минутку, — умолял он. — В конце концов, я член этой семьи!

Девушка не стала говорить, что в нынешнее время фамилия Салливан не в почете.

— Эдвард Салливан арестован, — повторила она. — Все посещения к нему запрещены… Даже членам семьи.

Она иронично улыбнулась, когда ПМ, досадуя на это препятствие, попросил ее хотя бы передать ему записку.

— Если речь идет не о плане побега…

Младший брат Райана принял оскорбленный вид и, покусывая карандаш, принялся подыскивать наиболее безобидные слова, чтобы предупредить Эдварда о важном открытии, сделанном им в крипте.

— Могу передать устно, — уточнила угреватая.

Карандаш повис в воздухе, ПМ наморщил лоб. Он так был поглощен обдумыванием, что не заметил проходящего через холл жандарма, который тщательно старался не подволакивать негнущуюся правую ногу.

— Передайте Эдварду Салливану, что я занимаюсь подготовкой к похоронам бедного Фрэнка и что я нашел нужный надгробный камень, — сказал ПМ, когда мужчина проходил меньше чем в двух метрах от него.