Таким образом, наши газеты, радио и телевидение, возможно, сделали больше для роста терроризма, чем сами террористические организации. А та поза «объективного нейтралитета», которую занимает пресса при освещении терроризма – это, по словам Черчилля, нейтралитет между поджигателем и пожарным – нейтралитет, который только на руку террористам. Так, при похищении самолета компании «Люфтганза» в 1977 году террористы услышали в радионовостях, что командир самолета передает на землю властям информацию по своему радиопередатчику. И они убили его. Аналогичный инцидент случился при штурме Иранского посольства в Лондоне, захваченного палестинскими террористами. Внезапно все телепрограммы страны прервались прямым репортажем о начале штурма посольства полицией. По счастью, террористы в это время не смотрели телевидение, иначе они расстреляли бы заложников.

Успехи террористов в Италии объясняются неадекватными мерами безопасности, относительно легкими сроками и режимами тюремных наказаний, а также симпатией общества к «страданиям» палестинцев. Именно эти обстоятельства позволяют всем террористам – от японской «Красной армии» до палестинского «Черного сентября» – использовать Рим как международную арену действий.

В настоящее время в Италии насчитывается 215 экстремистских организаций и групп, из которых 177 квалифицируют себя как левые и 38 – как правые. Некоторые из них – «Красные бригады», «Прямое действие», «Вооруженное пролетарское ядро» (НАП) – весьма многочисленны и приобрели общенациональную известность. За последние десять лет политические экстремисты совершили в Италии около 10 тысяч покушений, а их политическое кредо сформулировано в одной фразе руководительницей западногерманской террористической организации РАФ Ульрикой Майнхоф: «Коммунизм сегодня – это и есть вооруженное насилие». Подчеркивая так называемое воспитательное значение своих террористических актов, которые они часто называют «вооруженной пропагандой», наши экстремисты любят повторять вслед за Мао Цзэдуном, что «бросать бомбы в аппарат насилия – значит врываться в мышление масс»…»

Дочитав этот текст, я посмотрел на Виктора Кожевникова:

– Круто! Молодец! Ты прочел это по «Радио Италии»?

– Нет, конечно, – ответил он.

– Почему?

– «Радио Италии» – это государственное учреждение, мы не занимаемся пропагандой. Если я прочту там такое, меня тут же выпрут на улицу…

– А зачем ты это написал?

– Я хочу, чтобы ты увез это в Штаты и напечатал где-нибудь под своей фамилией.

– Ты шутишь!

– Я тебе говорю: я, как государственный служащий, не имею права заниматься пропагандой.