— Короткий, ты сказал? Может, спустим штаны и уточним этот вопрос?

— Забудь, чего ты так завёлся?

— Я тебе сейчас полную задницу шишек напихаю — узнаешь, как я завожусь!

— Ха-ха, смешно ты придумал с шишками.

— Спасибо, Джон, — отвёл глаза Крысёныш, — ради тебя я прям выложился.

Нет, ну как не посмеяться, когда Твид отсыпает шутку за шуткой? Рыжий меня поддержал, а сам шутник ошпарил нас тем взглядом, каким обычно выхватывают из толпы образцовых идиотов.

Эрик успокоился и взглянул в сторону Гавары:

— Мне, знаете ли, безразлично, зачем вам занадобился Харон. Многие его не любят, так что сдать могу без проблем… Но не без платы…

— А вот на это не надейся, — категорично ответил я, оправив резко ворот.

— Как знаете…

Меньше всего это понравилось Твиду, прицелившемуся рыжему в ту часть тела, которой минуту назад собирался мериться. Эрик, сразу видно, трухнул и обратился ко мне молящим взором за защитой.

Когда понял, что не выйдет, решил перевести локомотив на другие рельсы:

— Эй, совсем? Это же шутка такая! Серьёзные все такие пошли — я бледнею с вашего чувства юмора! Ты вообще опусти винтовку и иди учись улыбаться!

— Джон, не заставишь его — сам будешь рыть могилу.

— У меня ж мозоль на пальце.

— Парни! — примирительно вскинул руки охотник. — Что-то разговор не в то русло зашёл. Я говорю о Хароне, и расходимся, лады?

— Тебе так сразу и предложили, юморист, — бессовестно переборщил с сарказмом Крысёныш.

Винтовка, однако, вернулась на плечо.

— В общем, у Харона наступили тяжёлые деньки: его посадили в тюрьму. Извините, но достать его вам будет сложно.

— Нам? — буркнул я. — Так сказал, будто тебе это дело на пять минут.