Коридор свернул налево и на первой же двери я увидел цифру 309. Дверь была приоткрыта, в полутемной палате горели лишь небольшая лампа дневного света рядом с кроватью.

Это была одноместная палата. Из-за занавески виднелась только спинка кровати с картой в металлической рамке. Я зашел за занавеску и увидел лежащего на спине человека, который крепко спал. Лет за семьдесят, как мне показалось. Истощенный, редкие волосы. Наверное, в результате химиотерапии. Дыхание хриплое. Пальцы длинные, белые и костлявые.

Я перешел в угол палаты, откуда мог следить за коридором. В изголовье стоял стул, и, когда я сел, заметить меня из коридора стало еще труднее, даже если бы кто-то прошел мимо.

Я изучал лицо Клейтона Слоуна, разыскивая то, чего не нашел в Энид Слоун. Что-то в форме носа, ямочке на подбородке. Я протянул руку и легонько коснулся пальцев больного, он в ответ всхрапнул.

— Клейтон, — прошептал я.

Он втянул воздух, бессознательно подергав носом.

— Клейтон, — снова прошептал я, проводя рукой по его высохшей коже. От вены около локтя тянулась трубка. Какое-то внутривенное вливание.

Его веки затрепетали, и он снова втянул носом воздух. Увидел меня, моргнул пару раз, присмотрелся.

— Что…

— Клейтон Бидж? — спросил я.

Это не только помогло ему сфокусировать взгляд, он резко повернул голову. Складки на шее сжались.

— Кто вы такой? — прошептал он.

— Ваш зять, — ответил я.

ГЛАВА 41

ГЛАВА 41

Он сглотнул. Я смотрел, как дергается его кадык.

— Мой кто? — переспросил он.

— Ваш зять, — повторил я. — Муж Синтии.

Он попытался заговорить, но я понял, что у него во рту пересохло.

— Попить не хотите?