— Потому что я хочу быть уверенной, что ты понимаешь, что должно произойти сегодня днем. Ли не станет пытать тебя, он поработает надо мной.

— Да, я знаю.

Мэйхуа смотрела на Мэта, пытаясь понять, что он чувствует, но лицо его оставалось бесстрастным.

— Ты не доверяешь мне, — сказала она тихо. — Но, по крайней мере, теперь ты понимаешь, на что он способен. Сегодня днем мы пройдем через это еще раз, но теперь уже… — Ее голос сорвался. — Все будет по-настоящему. Ли — человек неуравновешенный. Он использует меня, говорит, что у него есть планы для меня на будущее, но… ты бы доверился ему? Я не хочу умирать, я… — Мэйхуа отвернулась, стараясь скрыть слезы. — Это будет… больно! — Ее слова словно прорывались сквозь барьер рыданий и всхлипов. — Это будет медленно. Я… я чувствую это.

Мэт смотрел на нее, стараясь угадать истину, но преуспел лишь в одном: из темных глубин его мозга вновь всплыли ужасные воспоминания.

— А ты доверяла бы на моем месте? — спросил он наконец.

— Я не могу придумать ни одной причины, по которой ты должен верить мне.

— Мэйхуа! — Мэт поднял ее голову за подбородок. — Забудь о прошлом. Забудь о том, что будет сегодня. Думай только о том, что есть сейчас. Ты действительно любишь меня?

— Да. — Она заглянула в себя и не нашла никаких причин для сомнений.

Однако Мэт, пытавшийся проникнуть в ее мозг, в ее сердце, был занят одним: он смотрел и ждал, что вот-вот предательский изгиб бровей, огонек, вспыхнувший под изогнутыми ресницами, подтвердят ему, что Мэйхуа лжет.

— Мои желания под конец стали так просты. Знаешь, чего бы я хотела? — Она взглянула Мэту прямо в глаза и улыбнулась. — Прекрасная свадьба в Гонконге, и я — вся в белом, в «Риджент-отеле», чтобы там были кинопродюсеры и другие важные персоны, и куча долларов приданого от твоего отца… это было тогда. Больше меня это не волнует. Я бы, конечно, сорила деньгами как сумасшедшая. Конечно, сорила бы. Но все равно я была бы тебе хорошей женой. У нас были бы дети: не сразу, позже, когда я почувствовала бы себя готовой для этого.

Мэйхуа продолжала смотреть в лицо Мэту, она не отводила глаз, как будто понимала, что он все еще ищет в ней признаки фальши.

— Кокаин помогал, конечно. Нет, неправда, помогает; я и теперь приняла дозу, перед тем как прийти сюда. Он срабатывает. Его дело — оставлять реальность там, где ей и следует быть — вне меня.

Мэт вдруг почувствовал, что она больше не играет — она храбрится. Ему хотелось дотронуться до Мэйхуа, но он знал, что не решится сделать это.

— Что?

— Я поверю тебе, потому что у меня нет другого выхода. Я хочу выбраться отсюда. Убежать. Ты поможешь мне?