Дайана улыбнулась и посмотрела ему в лицо.

— А где другая женщина? Та цыпочка-радикалка?

— Наверное, на пути в Шри-Ланку. Она мне заявила, что намерена поселиться в коммуне. Звала с собой. — Дайана рассмеялась. — Но я решила, что этого точно не вынесу. Хотя сама она вполне нормальная тетка. — Она уставилась в стакан с виски. Детектив хоть и был подвыпивший, но чувствовал ложь не хуже, чем баптист Евангелие. — Там оказалось очень много приличных людей. Я даже удивилась.

— Представляю. — Эфирд внимательно посмотрел на нее, однако в его взгляде не было подозрения. — Ну и что ты намерена делать? Что вообще поделываешь в этой части света?

— Стараюсь разобраться в том, что случилось. Я не сомневаюсь, что за всем стоит Лоув. Это он решил от меня избавиться, пока я не докопалась до чего-нибудь такого, что стало известно о Рике Черчпине. Вот если бы мне удалось пообщаться с Черчпином…

Эфирд фыркнул:

— Он не больно-то теперь разговорчив.

— Никогда не отличался красноречием. Особенно после того, как убили его мать. Да и раньше тоже.

— Ты меня не поняла. Вчера я получил сведения, что этот придурок покончил жизнь самоубийством. Раздобыл что-то острое и вскрыл себе вены на запястьях.

Дайана не сводила глаз с Эфирда — смотрела, как его губы произносили звуки. Она осознавала, что должна что-нибудь почувствовать — нечто вроде сожаления, грусти или гнева. Но не ощутила ничего. Пульс остался ровным, сердце в груди выполняло обычную работу. Губы Эфирда шевелились, и она прислушалась к словам.

— …по мне, так мир ничего не потерял от того, что в нем не стало Рика Черчпина.

— Что он тебе сделал? Мне казалось, в свое время он тебе нравился.

— Верно. Славный был паренек. Из него бы вышел хороший коп. Но его повело не в ту сторону. Кстати, он крупно меня подвел.

— Полагаешь, Рик сам себя убил? Или ему помогли?

— Ни у одного человека на свете не было ни малейших причин желать смерти этому недоумку. Кроме родителей тех трех несчастных детей. Нет, он сам это сделал.

Дайана размышляла, не погибли ли со смертью Черчпина шансы рассказать всему миру правду о нем, а значит, и о себе самой.

— Сегодня об этом передавали в вечерних новостях, — продолжил Эфирд. — Ты не слышала?

— Нет. Почему ты ушел из полиции?

Детектив, близоруко щурясь, поднял на нее покрасневшие от спиртного глаза. Но как бы плохо ни влияло на него виски, Дайана видела, что он не опустился — заботился о себе: брился, чистил зубы, мыл волосы.

— Из управления? Сыт по горло, вот и все. — Он оперся подбородком на руку, алкоголь все-таки ударил ему в голову. — Довольно с меня дерьма. У меня хватает денег, чтобы дожить до момента, когда я решу, что мне делать дальше. Мы с Джимми Рэем подумываем податься в частные детективы. Мы хорошо бы справлялись, зарабатывали деньги и не огребали постоянно дерьма от горлопанов из начальства, настолько тупого, что оно не в состоянии отличить собственной задницы от восемнадцатой лунки на поле для гольфа. Будем с ним напарниками. Настоящими.