Все это, все эти сменные обувные мешки, синие тренировочные штаны и халаты для уроков труда (о боже, у халата еще были коротки рукава, что делало мои и без того худые руки просто чудовищно длинными и тощими!), а главное, — все полученные из-за моего закомплексованного поведения школьные обиды, ответы на которые до утра крутились в моей детской голове, мешая заснуть, но никогда-никогда не были сказаны мною вслух в глаза обидчиков, — все это валялось где-то там по уголкам памяти, и сейчас я готовилась положить туда еще один увесистый сверточек с очередным кирпичом — сверточек с моим предательством, вызванным страхом и бессилием, который останется у меня после этой поездки на Родину.

Весы качнулись последний раз и великодушно склонились в сторону коньяка. Я завернула в Староконюшенный и увидела малюсенькую продуктовую лавку с безобразными решетками на окнах. А как насчет оформления витрин? Представила дизайн, который сейчас согрел бы душу. Выглядел он как большой белый плакат-растяжка с толстыми черными буквами: «Дешевый коньяк». И все, и нечего лицемерить, а то дизайн витрин… Кому он, к черту, нужен в наше непростое время?

Магазин выглядел как сельский лабаз: крохотный зал, раза в два меньше, чем моя гостиная в Амстердаме, с трех сторон по периметру огражденный прилавками. Каждая стена была украшена номером: 1, 2 и 3, написанными, как я и мечтала — на простом листе бумаги форматом А4, а за каждым из трех прилавков стоял свой продавец. Похожи они были как близнецы: три усталые девицы под окном, бесцветные и безвозрастные, с одинаково застывшими гримасами, определить которые можно как «чувство превосходст ва над покупателем».

— Коньяк подешевле и пачку… Нет! Две пачки «Marlboro», пожалуйста, — обратилась я к одной из них.

— Сигареты во втором отделе, — сказала девица, кивнув на стоящую напротив продавщицу.

— Господи боже! У вас тут не только прилавки, но еще и по отделам разбито? Круто! — выдохнула я с уважением к такой непоколебимой никакими перестройками консервативности.

Бесцветный полиэтиленовый пакетик тоже стоил денег — семь рублей! Я в шоке проморгалась и покачала головой.

— А что вы хотите? — спросила продавец с заранее заготовленной агрессией.

— Я? Я ничего уже не хочу кроме коньяка, — сказала я совершенно серьезно. — Хотя знаете… Дайте что-нибудь еще на закуску. Что у вас есть?

— Мармелад «Лимонные дольки» берут обычно под коньяк.

— Да? — Странный выбор, но, наверное, местным было виднее. — Ну дайте мне тоже лимонные дольки. Чтоб жизнь вообще медом не казалась. А то хорошо мне сегодня — нет слов!