— Когда море подобралось к самому потолку грота, мы забрались в туннель. Один за другим. И если я был последним, то только потому, что остальные не оставили мне выбора, — произнес он с горечью. — Достигнув склепа, я никого там не увидел. Я поднялся по ступенькам и уже почти вышел на поверхность, под дольмен, как вдруг меня кто-то схватил за щиколотку. Я закричал, но остальные отбежали уже далеко. — Последние слова больше походили на какое-то бульканье. — Она не хотела меня отпускать, говорила, что я заплачу за смерть обоих мужчин, что меня ждет тюрьма, — бормотал он. — И я испугался, ведь меня можно понять? Рядом оказался камень. Я схватил его и начал бить ее по голове… бить, пока она не выпустила мою ногу.

С тех пор ночами он часто видел во сне: длинные темные волосы, залитое кровью лицо, зеленые глаза, которые в конце концов закрылись.

Пи Эм заплакал.

— И ты вернулся в замок, — бесцеремонно прервал его рыдания Риан.

— Да… — он шумно втянул воздух, — отец отправил меня спать, сказав, что все уладит. Вернулся он уже поздним утром. Он сообщил… — Пи Эм сглотнул слюну, — что она умерла — я убил ее, что он отвез тело в море и обо всем договорился с родителями остальных детей — все они будут молчать. И заставил меня поклясться, что я об этом никогда никому не расскажу, а иначе мне придется кончить жизнь на каторге или на эшафоте.

— И ты поклялся…

Теперь уже Пьер-Мари рыдал во весь голос.

— Мне не было еще и десяти лет! Не хотел я ее убивать, клянусь, не хотел.

Он закрыл глаза, ожидая последнего, дарующего освобождение, удара. Но услышал лишь щелчок — лезвие убралось в рукоять.

— Ее убил не ты.

Сбитый с толку Керсен-младший открыл глаза. Не обманывал ли его брат? Но прозвучавшие из уст Риана слова показались ему искренними. И к нему вернулась пусть ничтожная, но надежда. Как знать, может, он еще и не умрет.

— Мэри была зарезана, — просто сказал Риан.

Пи Эм снова увидел перед собой молодую женщину с длинными волосами, которая преследовала его столько ночей подряд! Зарезана? Кем? Ведь последним вылез на поверхность он. В следующую секунду он припомнил, что тогда ему показалось, будто в кустах неподалеку от менгиров метнулась чья-то тень. Неужели кто-то из них остался на берегу? Не Кристиан ли, которого послали за подмогой, вместо этого затаился в зарослях? А может, Пьеррик? Он видел, как Пьеррик ушел с пляжа, когда они перетаскивали в грот раненых. Да нет, Пьеррику не исполнилось и шести лет.

— Кто же это сделал?

— А кто сказал, что ты слишком сильно ударил?

Сын Артюса впился взглядом в брата, и, когда понял намек, глаза у него полезли на лоб.