Ее «охранка» была все еще у Степана.

— Документ! — делано рассмеялся чекист. — Это?! — Он потряс бумажкой в воздухе и демонстративно разорвал ее.

Проследив, как клочки охранки разлетелись по полу, старуха спросила:

— Скажи, дружок, ты все время так горячишься?

— Или не нравлюсь?

— Мне не нравится, что ты носишь оружие. Оружием владеешь, а собой нет.

— Хватит трепать языком! — рявкнул Степан. — Ты слышала? Снимай свою шкатулку и предъявляй для контроля!

— Если это и правда требуется, пусть ее тогда проконтролирует товарищ Калистратов.

— Чего? — пропел Линников и переглянулся с ребятами. Те забавлялись. — Очень хорошо, — сказал он. — Собирайся. Отведем тебя к товарищу Калистратову.

— Скажи ему, голубчик, чтоб он сам ко мне зашел. Мне ходить трудно.

Чтоб зампредседателя исполкома сам наведался к такой вот старухе? Смешно представить!

— Выходи, Симакова!

— Делай, что я тебе сказала, дружок. — Старуха оглядела всех троих умными глазами. «А вдруг?» — засомневался Степан, но рука его уже выдернула револьвер из кобуры.

— Это ты будешь делать, что я тебе сказал, Симакова! Выходи! — приказал он и махнул револьвером.

— Знал бы ты, дружок, сколько у меня уже побывало таких же мальчиков, — невозмутимо сказала Налама. — Каждый хотел командовать, каждый махал револьвером. Ты бы лучше передал мою просьбу товарищу Калистратову.

Что теперь было делать? Стрельнуть в воздух? Рука у Степана стала вялая.

— Райисполком рядом. Давай я схожу к Калистратову, он еще, наверное, не ушел, — шепнул ему Богдан. Линников двинул его локтем, чтобы не встревал, и спрятал револьвер.

— Белянкин, Каманов, оставаться здесь! Я в райисполком, — сказал Степан.

* * *

Через пару дней после встречи с Чесучовым я сидел в научном зале Ленинской библиотеки. Внезапно у меня за спиной раздался Надин голос: