Я сжимаю пятками ребра пони, догоняю Реджи и Пасанга и расспрашиваю о монастыре и его настоятеле.

— Дзатрула Ринпоче считают воплощением Падмасамбхавы, — говорит Реджи и в ответ на мой недоуменный взгляд прибавляет: — Вы видели изображение Падмасамбхавы на всем пути через Тибет, Джейк. Это бог с девятью головами.

— Понятно.

— Монастырь Ронгбук — самый высокогорный монастырь во всем Тибете… и во всем мире, если уж на то пошло, — продолжает Реджи. — Верующие совершают сюда паломничества круглый год. Многие ложатся ничком на землю каждые несколько ярдов… и так сотни миль. Горы вокруг нас изобилуют пещерами, где живут святые, ушедшие из мира. Ламы монастыря говорят, что многие из этих святых людей — у них нет практически никакой одежды, а зимы здесь ужасные — могут прожить на трех зернышках ячменя в день.

Я поворачиваюсь к доктору Пасангу, который едет между нами.

— Вы во все это верите?

Пасанг сдержанно улыбается.

— Не спрашивайте меня, мистер Перри. Я принадлежу к Римско-католической церкви. С самого детства.

Он достаточно вежлив и делает вид, что не замечает мой приоткрытый от удивления рот.

— Как вы думаете, Джейк, сколько лет монастырю Ронгбук? — Реджи смотрит на меня. — Попробуйте угадать.

Я вспоминаю, каким древним выглядел храм с осыпающимися чортенами и другими святилищами, когда мы останавливались там по пути в базовый лагерь.

— Тысяча лет?

— Нынешний настоятель, Дзатрул Ринпоче, начал строить монастырь всего двадцать четыре года назад, — говорит Реджи. — Тогда ему было тридцать пять, и его звали Нгаванг Тенцин Норбу. Он сумел стать покровителем торговцев в Тингри и шерпов, живущих и проповедующих в районе Нангпа Ла и других перевалов в Солу Кхумбу в Непале. Кое-кто здесь называет его Сангье Будда, или Будда Ронгбука. Он выбрал себе имя Дзатрул Ринпоче, живое воплощение легендарного гуру Ринпоче — Великого Учителя — и духовного мастера чод.

— Что такое чод? — вынужден спросить я.

— Это одна из буддистских духовных практик, — отвечает Реджи. — В буквальном смысле означает «отсечение» от той иллюзии, корой является мир. Впервые практиковать чод начали здесь, в долине Ронгбук — Мачиг Лабдрон, жившая в одиннадцатом веке йогиня… нечто вроде тантрической волшебницы. Мачиг Лабдрон стала известным буддистским ученым в возрасте семи лет и остаток жизни посвятила освобождению своего разума от всего рационального.

— Иногда мне кажется, что я делаю то же самое, — замечаю я. С каждым часом у меня усиливается чувство вины за смерть Бабу Риты, не говоря уже об ампутации пальцев у Анга и Лакры — и все это из-за нашего с Жан-Клодом неумения руководить людьми.