Же-Ка оставил шерпов с собой на краю ледяной полки.

— Иди вперед, к четвертому лагерю… С помощью Дорджея и Намгьи я соберу «велосипед», а когда мы тут закончим, присоединюсь к вам.

Добравшись до четвертого лагеря через ослепительно белую впадину Северного седла, я узнал от Реджи, что Дикон и четверо шерпов, включая Тенцинга Ботиа и Тейбира Норгея, только что вернулись на Северное седло, преодолев первый участок Северного гребня, и поставили две палатки на том месте, которое он выбрал для пятого лагеря, там, где Северный гребень слегка понижается до высоты чуть больше 25 000 футов.

На такой высоте ультрафиолетовые лучи сделали лицо Дикона почти черным. Он улыбнулся нам и сказал:

— Если погода не испортится, мы можем завтра выдвинуться к вершине из пятого лагеря.

На лице Реджи — она пришла в лагерь часом раньше, привела из четвертого лагеря четырех шерпов с грузом — написано сомнение. Северное седло за ее спиной и вокруг нас ослепительно сверкает и пышет жаром. Я не снимаю защитных очков с затемненными стеклами из крукса.

Дикон жадно глотает ланч — подогретый картофельный суп, говяжий язык, шоколад, какао — и предлагает днем спуститься в третий лагерь, на следующий день снова вернуться сюда, в четвертый, а затем подняться в пятый лагерь и переночевать там. Если погода не изменится, мы можем выйти из пятого лагеря посреди ночи, чтобы попытаться взойти на вершину в пятницу, 15 мая.

— Значит, мои валлийские лампы все же могут оказаться полезными? — В голосе Реджи сквозит ирония.

Дикон слишком взволнован, чтобы спорить.

— Две палатки Мида, которые мы установили сегодня в пятом лагере, могут вместить максимум четырех человек. Я предлагаю, чтобы мы вышли в ночь на пятницу двумя связками, мы с Тенцингом Ботиа в первой, а вы — Джейк и Жан-Клод — во второй. Все с кислородными аппаратами. При минимальном расходе запаса кислорода в баллонах хватит на период от пятнадцати до шестнадцати с половиной часов. Достаточно времени, чтобы подняться на вершину и вернуться в пятый лагерь до захода солнца.

— А каково мое место в ваших планах? — спросила Реджи.

Дикон молча смотрел на нее.

— Вы обещали, что по пути наверх мы будем искать останки Персиваля, — продолжала Реджи. — Значит, я должна проследить, что мы действительно ищем.

Дикон нахмурился и снова принялся грызть шоколад.

— Мои планы никогда не предполагали вашего восхождения на вершину, леди Бромли-Монфор.

— А мои предполагали, мистер Дикон.

Я пытался отдышаться после подъема на Северное седло без кислорода и не принимал участия в споре. Мои мысли были далеко от вершины Эвереста — перед глазами стояло лицо мертвого Бабу Риты и его широко раскрытые глаза.